Он вдруг со всей силы ударяет кулаком руль. Так, что из клаксона тут же раздается протяжный звук.

Я жмурюсь.

– Значит, ты до сих пор любишь Чакырбейли! – убежденно говорит он. – Даже после того, что Альпарслан сделал? Уничтожил твою гордость и отношения с родными. Опозорил тебя. Так, да? Выходит…

Я не отвечаю. Лишь поджимаю губы и отворачиваюсь, чтобы не смотреть в глаза Руслана. Потому что так он все поймет без слов.

– Дарина, – рычит он, продолжая бить по бедному рулю. – Скажи, что я ошибаюсь! Скажи, что не любишь этого изменника!

– Любви, – начинаю я осторожно, втыкая ногти в ладонь, – больше нет. Чистой. Светлой. Бескомпромиссной, как раньше. Все это ушло в забытье. Внутри меня уже нет теплоты при воспоминании об Альпарслане. Лишь пустота и боль.

– Ты врешь! – взрывается он, не веря моим словам.– Нагло мне врешь! В глаза посмотри, Дарина! И повтори то, что только что произнесла! Любишь Чакырбейли или нет? Да или нет?

Я глубоко вздыхаю и поворачиваюсь к нему.

– Успокойся, Руслан. Все это неважно и не играет роли в наших взаимоотношениях. Понимаешь?

– Не понимаю, – хмыкает он. – Я не понимаю, Дарина! Потому что именно твой бывший муж стоит между нами. И только! Ты любишь его, – гнет свое шеф. – Любишь, даже несмотря на то, как он поступил с тобой… Как унизил! Плюнул тебе в лицо своей изменой! Выставил перед всеми продажной грязной бабой…

– Достаточно, – строго произношу я. – Довольно эмоциональных всплесков. Ты никогда себя так не вел. Я всегда приводила вас с Рустамом в пример. Потому что вы были для меня таковыми. Настоящими мужчинами, на которых всегда можно опереться, зная, что в любой момент ты будешь чувствовать себя как за каменной стеной. Надежно. Уютно. Тепло. А теперь что, Руслан? Зачем ты все рушишь? Зачем?

– Потому что больше не могу терпеть! – орет он. – Не могу смотреть, как ты льешь слезы по этому барану! Он тебя недостоин.

– А ты достоин?

– Я – лучше. Гораздо лучше, Дарина. Ты же знаешь, что…

– Я не собираюсь с тобой спорить, – говорю, игнорируя его слова. – Этот разговор лишен всякого смысла, Руслан. Ты мне дорог. И всегда таким останешься. Но не порть то хорошее, что было между нами. Ладно? Мне нужно идти к Каану, который наверняка ищет свою маму.

Шеф открывает рот, явно намереваясь что-то сказать, но я поднимаю палец, показывая, что не намерена его больше слушать.

– На этом все, – заключаю я. – Я не стану продолжать этот диалог. Хватит. Мне нужно идти к своему ребенку, и точка.

Я нажимаю на ручку двери, но замираю, слыша за спиной вкрадчивое:

– Мы все равно завтра еще раз обсудим эту тему. Так просто я тебя не оставлю.

Я тяжело сглатываю и выхожу из машины, бросая через плечо:

– Обязательно, Руслан.

А затем с силой захлопываю дверь.

Меня начинает не на шутку трясти. Я иду к подъезду и дышу через раз. Грудь сдавливает будто тисками. Никак не могу отойти от случившегося.

Уму непостижимо! Черт. Ведь догадывалась. Думала, что неспроста он мне помогает. А он ждал удобного момента. Вынашивал план, надеясь получить мое согласие.

Но как же так? Я не хочу потерять единственного человека, который стал близок как никто другой. Он очень многое сделал и для меня, и для моего сына. Я бы не хотела так с ним прощаться. Это неправильно. Что делать, если иначе не выходит? Большой вопрос.

Зайдя домой, вижу Азизу. Приложив палец к губам, она тихо шепчет:

– Каан спит.

Я киваю и на носочках направляюсь в ванную. Несколько раз ополаскиваю лицо, потому что оно красное от переполняющих меня эмоций.

«Руслан. Руслан. Руслан, – повторяет мой внутренний голос его имя. – Ну как же так?»