Лида от злости села к зеркалу. Она придирчиво рассматривала свое отражение и недоумевала: ну, что этому придурку надо?! Она довольно красива... Стройна... У нее роскошные волосы. Да, крашеные, ну и что? Черный цвет ей очень идет. Может, сменить прическу? Или купить новые побрякушки? Сережки, например. Она видела в ювелирном такие красивые, с изумрудом... Хоть бы Строгов догадался подарить их ей... Но нет, этот на такое не способен. Жмот. Говорит, что красота – это не главное, главное – душевные качества и характер. Нет, тут Володька не прав, для женщины в первую очередь главное – внешность. Характер – это потом... Мужчина должен любоваться женщиной, как дорогой изящной вещью, как бриллиантом, например... Вот ею, Лидой, можно любоваться. Она умеет преподнести себя. К тому же очень неглупа и с дипломом... Если бы ее еще повысили и сделали старшим менеджером, тогда бы и ее зарплата выросла раза в полтора...

Девушка вздохнула и встала. Нет, прическу она пока менять не будет, ей эта идет; так, во всяком случае, говорят девчонки. А Строгов... Черт! Она его накажет! Да. Будет знать, как уезжать куда-то к черту на кулички и бросать ее одну, да еще во время отпуска. Точно!

Лида подкрасила губки и взяла со столика флакончик французских духов, подарок Володи на Восьмое марта. Потом она надела свой кокетливый синий сарафанчик, голубые босоножки на высоком каблуке, взяла в руки сумочку, вышла из дома и решительным шагом направилась к ближайшему кафе.

***

Володя зашел в лесную избушку, сел на деревянную скамью и достал из кармана свой мобильник. На дисплее светился знак непринятого вызова. Он тут же посмотрел номер: Лида. Соскучилась, и это, конечно, приятно... Нет, сейчас он не будет перезванивать ей, потом. Сейчас надо срочно решить один вопрос...

Он набрал номер своего командира Ивана Широкова. Тот ответил практически сразу:

– Строгач! Ты, чертяка? Привет!

– Здорово, командир!

– Да хватит тебе! Какой я тебе теперь командир? Два года, как комиссовался, а все называешь меня командиром. Все, брат, я тебе не командир, да и другим тоже... Откомандовался.

– Нет, Иван, ты для меня всегда был и остаешься командиром. Это уже пожизненно.

– Кстати, я недавно из госпиталя вышел: айболиты еще один осколок из меня достали.

– Ну? Четвертый?

– Пятый, брат, уже пятый. Вон сколько я железа в себе носил! Теперь на шесть граммов стал легче. Но этот был последним...

– Поздравляю.

– Спасибо. Так что я пока отдыхаю на больничном... А ты чего звонишь? Так, потрепаться или дело есть?

– Да, командир, есть дело. Ты, я знаю, дом собрался строить для своих ребятишек...

– Собраться-то собрался, только дальше фундамента у меня не пошло: кредит не дают, а своих денег – кот наплакал. Практически все ушло на покупку земли...

– Так фундамент все-таки есть?

– Нет, только яму вырыл. Сказать бы тебе, сколько я экскаваторщику заплатил!

– Вот, а я как раз хочу подарить тебе фундаментные блоки. Чтобы яма твоя не пустовала.

– Подожди, Строгач, что-то я не пойму... Как это подарить? Где ты их возьмешь, блоки эти?

– Да так... есть местечко... Но с одним условием – самовывоз.

– Да нема базара, ты же знаешь, у меня двоюродный брательник на стройке работает.

– Тогда слушай, командир...

Весь остаток дня Володя спал в избушке, перекусив салом с домашним хлебом, сливками и редиской. Большего ему было и не нужно. Он постелил на широкой лавке самодельный матрац, или лежак, как называл его Арсений Матвеевич, и теперь почивал на нем по-царски: слушал, как поют в лесу птицы и шумит листва деревьев, и смотрел, как голубеет небо в маленьком окошке избушки. Спать в лесу в такой романтической обстановке – одно удовольствие...