Я бы привёл только двух учёных мирового класса. Менделеева с его гениальным озарением, что изменение свойств веществ жёстко связано с их атомной массой, и Лысенко с его законом стадийного развития организмов. Периодический закон Менделеева мир принял безусловно, да и не мог не принять, правда без самого Менделеева, поскольку тот начинал свою периодическую таблицу с эфира, который «великим Эйнштейном» был отвергнут. И куда уж тут Менделееву с Эйнштейном тягаться!

Что же касается Лысенко, то и его закон стадийного развития организмов миром (селекционерами) используется повсеместно, и, надо сказать, за границей Лысенко уважают гораздо больше, чем в России, к примеру, признают его правоту в дискуссии с «генетиками» морганистско-менделистского толка и включают Трофима Денисовича в сотню наиболее выдающихся учёных истории. Кстати, единственного учёного из России.

По остальным, даже распиаренным достижениям отечественной науки сказать очень трудно что-то определённое, поскольку ещё с довоенного времени плагиат в советской науке стал нормой и поставлен на поток. Мы что-то считаем достижениями отечественной науки, но вот считает ли так мир?

Да, разумеется, климат России и её пространства долгое время чрезвычайно затрудняли получение того добавочного продукта, на который существуют учёные. Но ведь у России были сотни тысяч помещиков, ведущих праздную жизнь. Им что мешало заняться исследованием природы? У России всегда были десятки тысяч монахов и попов. А долгогривым что мешало заниматься исследованием природы?

Вот читаю:

«Джозеф Пристли (1733–1804) – известный английский учёный-химик. Он открыл кислород, получил хлористый водород, аммиак, фтористый кремний, сернистый газ, оксид углерода. Привезённый французом Шарлем Кондамином из Южной Америки каучук Пристли в 1770 году предложил использовать для стирания написанного, назвав его гуммиэластиком. Как химика Пристли заинтересовал вопрос: почему воздух полей и лесов чище городского? Учёный предположил, что растения очищают его от веществ, выделяемых людьми при дыхании, а также дымящимися трубами заводов и фабрик. С целью проверки своего предположения он посадил под стеклянный колпак мышь. Довольно быстро животное погибло. Тогда экспериментатор поместил под такой же колпак другую мышь, но уже вместе с веткой мяты. Это было сделано в начале августа 1771 года. Через восемь-девять дней я нашёл, что мышь прекрасно могла жить в той части воздуха, в которой росла ветка мяты. Побег мяты вырос почти на три дюйма.

Опыт заинтересовал учёных, многие повторили его в своих лабораториях, однако результаты получались неодинаковые: в одних случаях растения действительно очищали воздух и делали его пригодным для дыхания мыши, в других этого не наблюдалось. Надо сказать, что сам Пристли при повторении опытов получил противоречивые результаты. Установить истину учёный уже не смог, так как консервативно настроенные англичане разгромили его прекрасно оборудованную лабораторию и богатую библиотеку за сочувствие их владельца идеям французской революции. Пристли оставил научную работу и эмигрировал в США».

Не знаю почему, но в этой справке не сказано, что Пристли был английским попом и вытолкала этого выдающегося естествоиспытателя в Америку англиканская церковь за ересь в проповедях. Не помогло этому попу и открытие кислорода. Кто бы мне указал на таких попов или монахов в православии?

Ещё штрих отечественной интеллигенции, под которой нужно считать лиц, не зарабатывающих «свой хлеб в поте лица своего». Интеллигенция России под знаниями считает только то, что найдено другими, – то, что узнают в книгах или лекциях (проповедях). Для отечественной интеллигенции знания – это то, что нужно запомнить, для того чтобы об этом можно было болтать, заполняя болтовнёй досуг или демонстрируя ум. Отсюда дикий отказ российской интеллигенции от собственных исследований вопросов природы и проблем нашей жизни. Российская интеллигенция знает единственный способ поумнеть – прочесть или услышать что-то у великих, общепризнанных авторитетов.