– А то, что он запросто мог снять слепки с ключей, – мгновенно среагировал Лозовой.

– Оценка «отлично», – одобрительно улыбнулся Степан. – Родители твои в школу могут не приходить. Жаловаться на тебя не буду...

– И на меня жаловаться не надо, – ухмыльнулся Федот. – Я тоже могу пятерку заработать...

– Попробуй, – глянул на него начальник.

– Полного перечня пропавших вещей мы пока не имеем. Но пропало много. Вещи, драгоценности, деньги. Возможно, много денег. Преступники знали, на что идут. А откуда они это знали?.. От того же Двупалого. Если он бывал в доме покойной, то знал, где и что лежит...

– Но у Двупалого как бы алиби, – включился в игру Эдик.

– Алиби – ерунда, – покачал головой Федот. – Этот тип мог иметь подельников...

– А не сложная схема?

– А он что, этот Двупалый, похож на простака?

– Да нет вроде...

– Вот именно. Мне интересно, почему он к Сане за помощью пришел? Почему именно в этот вечер проститутку на дом вызвал? Не он ли ограбление устроил?

– Это все предположения, – сказал Степан. – А предполагать мало, нужно еще и располагать, – сказал Степан. – Информацией располагать. Или лучше уликами. Желательно прямыми...

– Значит, будем искать... – закивал Кулик. – Для начала нужно выяснить, пользовался он раньше услугами путан?

– Говорил, не пользовался. Первый раз это у него, – вспомнил Эдик. – Может, врет?

– Или вводит в заблуждение, – добавил Федот. – Надо будет пробить информацию на этот счет...

– И я даже знаю как, – Степан с подначкой посмотрел на Кулика. – Через собутыльников гражданина Двупалого...

– Намек понял... – Саня не скис, а, напротив, посвежел.

– Я тоже, – не остался в стороне Эдик.

– Сегодня вечерком к нему заглянете. Водочки выпьете, поговорите по душам. Я на вас надеюсь... А сейчас выясним еще один вопрос. Опять же насчет нашего «кучера». Не был ли он в сговоре с клофелинщиками? Уж больно все гладко – как по нотам – у него прошло...

– Выясним, – кивнул Федот. – Сейчас с клофелинщиками поговорим. И все выясним...

– Ты, Комов, займешься сутенером, – распорядился Степан. – А я с нашей «мадам» поговорю. Говорят, она томится в ожидании, о встрече со мной мечтает...

«Мадам» молчала. Губы сведены в жесткую линию, взгляд остекленевший, устремлен куда-то в пустоту. Словно гранитное изваяние сидела она перед ним. Не шелохнется.

– Мария Ильинична Пирогова, так? – спросил ее Степан.

Женщина не ответила ни взглядом, ни жестом.

– Как же так получилось, Мария Ильинична, что вы от сводничества опустились до банального разбоя. Или, наоборот, поднялись, а?..

И снова в ответ тишина. Только волна презрения колыхнулась во взгляде.

– Что, бизнес плохо идет? Девочки мало денюжек приносят? Решили на клофелинчик перейти?..

– Когда будет адвокат?

Ну вот, наконец снизошла до разговора с ментом. Честь ей за это и хвала!..

– Адвокат будет, когда ваше дело возьмет в производство следователь...

– Вот когда это будет, тогда и поговорим...

Сказала и снова рот на замок. Еще крепче губы поджала. Героиню из себя строит.

– Значит, будем молчать?

Тишина в ответ. Накинула замок на роток. Но ведь если есть замок, то обязательно есть ключик. Или «фомка», которой можно снести этот замок.

– Зря молчите, гражданка Пирогова, зря, – покачал головой Степан. – Ваш подельщик-то умней оказался. Я про гражданина Ковылкина говорю. Он молчать не стал. Все как на духу выложил. Рассказал, как вы его на дело подбили, как девочку свою на гражданина Двупалого натравили...

Презрение в глазах «мадам» Пироговой только усилилось. И насмешка. Мол, давай, мент, заливай, все равно не поверю. Вроде как стреляная воробьиха.