Потрясение французов усугублялось еще и ментальной разницей между европейским живым умом, разбуженным Просвещением, и тупой апатичной крестьянской массой Египта, которую ничего не интересовало. Геолог Доломье писал о египтянах: «У этого народа нет ни любопытства, ни духа соперничества; самое удивительное, на мой взгляд, в образе жизни египтянина – это полная индифферентность ко всему, что не относится к его общественному положению, к его профессии и к его привычкам. Ничто их не удивляет, так как они не обращают никакого внимания на то, чего они не знают». Ему вторит Наполеон: «При высадке в Египте меня удивило, что от былого величия у египтян я нашел только пирамиды и печи для приготовления жареных цыплят».

И тогда европейцы начали делать то, что они делали всегда и везде, где появлялись, – насаждали цивилизацию взамен отсталой туземной культуры. Если сами местные не могут, значит, сделаем мы! Темным египтянам было наплевать на историю и географию собственной страны, они по серости даже решили, что белые люди в Каирском институте занимаются алхимией с целью получения золота. Но там дарили Египту его собственную историю…

На протяжении трех лет работы Каирского института прошло около полусотни заседаний, на которых осуждались самые разнообразные вопросы, начиная от проблем виноделия до метрологии и метеорологии. Во время двадцатого заседания Института было сделано сообщение чрезвычайной важности: недалеко от городка Розетты был найден камень, на котором древнеегипетский иероглифический текст был дублирован по-древнегречески. Это тот самый розеттский камень, который был вывезен в Европу и с помощью которого через двадцать лет француз Шампольон расшифрует египетские иероглифы.

Нельзя не сказать пары слов о Шампольоне… Это Наполеон от науки. Ему было всего 17 лет, когда он стал членом Гренобльской Академии наук, в 19 лет он уже был профессором Гренобльского университета и читал лекции студентам. Когда Шампольону стукнуло 18, он заявил: «Я расшифрую египетскую письменность! Я уверен в этом!» Никто Шампольону не верил. Египетские крючки тогдашней наукой считались неразгадываемыми. Но Шампольон свое юношеское предсказание исполнил. Правда, на это ушло долгих пятнадцать лет.

Любопытно, что в 1815 году во время Ста Дней Шампольон имел встречу с Наполеоном. Они долго говорили о Египте. Наполеон, который обладал удивительным свойством видеть талантливых людей, сразу отметил юного Шампольона и пообещал ему всяческое содействие в Париже… Содействия не получилось, напротив: как и Монж, Шампольон за поддержку Наполеона подвергся гонениям и с 1815 года находился в опале.

Впрочем, до этого еще нужно дожить…. А в 1798 году, когда найден розеттский камень, Шампольону всего восемь лет, он играет с другими мальчишками, в то время как взрослые дяди – наполеоновские научные сотрудники – разъехались по Египту и занялись изучением его истории, демографии, экономики, культуры, флоры и фауны, состоянием путей сообщения и качества воды в источниках.

Открытия сыпались, как из рога изобилия. Биолог Савиньи придумал новый вариант классификации насекомых и ракообразных. Монж объяснил, почему в пустыне бывают миражи… Задел, накопленный французской наукой в Египте, был таков, что выстрелил далеко за пределы наполеоновской эпохи. Наполеон давно уже умер, а научные данные с результатами исследований продолжали публиковаться том за томом, музеи Европы наполнились сокровищами фараоновского Египта…

Что же хотел сделать Наполеон из Египта? Процветающую французскую колонию. «Чем станет эта прекрасная страна после 50 лет хорошего управления? – задавался вопросом Наполеон. И сам же отвечал: – Воображению предстает волшебная картина!»