– У нас все хреново, Логинов… Карина Ямпольская дала координаты клиники, по адресу немедленно выслали опергруппу с дежурным взводом спецназа. Но мы опоздали. В клинике нашли только трупы – двух медсестер, анестезиолога и администратора. Владелец и по совместительству врач клиники гражданин Сирии Малик Азиз исчез с жесткими дисками компьютеров. Его объявили в розыск, но навряд ли он сунется в аэропорты или на вокзалы… В общем, срочно возвращайся!
– Возвращаться? Но я пока вернусь…
– Это личное распоряжение президента. Директор сделал ему подробный доклад о ходе расследования. Президент велел бросить на поиски лучшие силы. И назвал при этом твою фамилию…
– Я понял! Тогда давайте я хоть доведу информацию до французских коллег…
– Информацию передадут в ближайшее время напрямую французскому МВД. С фотографиями Малика Азиза и всем, чем мы располагаем. А ты двигай в аэропорт и ближайшим рейсом вылетай на Москву!
– Понял! До связи!
Опустив телефон, Логинов посмотрел на оставшуюся водку и отодвинул ее.
– Моник, скажи, пусть принесут счет, я расплачусь…
– Что-то случилось?
– Врач, который делал Пригоровой операцию, успел уйти, убив персонал клиники и прихватив с собой винчестеры компьютеров.
– Черт! – воскликнула Бриссо и, подозвав официанта, попросила счет. Когда он отошел, она спросила: – А когда будут данные по этому врачу?
– Араб Малик Азиз. Гражданин Сирии. Все, что у нас на него есть, включая фото, сейчас передадут вашему МВД, – сказал Виктор, торопливо разрезая остатки мяса. – Меня срочно отзывают в Москву искать его…
– Почему именно тебя?
– Можешь считать, потому, что я лучший… Но на самом деле это пожелание президента. Ему доложили подробности, и он назвал мою фамилию…
– О, поздравляю!
– С чем, что я уезжаю из Канн, даже не искупавшись?
– Зато после окончания дела тебя наверняка ожидает головокружительная карьера! Думаю, ты вполне сможешь претендовать на пост Генерального прокурора!
– Очень сильно в этом сомневаюсь, – сказал Виктор. – Во-первых, у нас другая система, во-вторых, прокурорство – это не мое… Кстати, если я сейчас пойду и дам в морду Тарантино, меня задержат и запретят покидать Францию до суда?
– Боюсь, с учетом его состояния, показаний свидетелей и текста автографа ночной судья отпустит тебя через пару часов, сняв все обвинения, – засмеялась Моник.
– Облом… – вздохнул Виктор.
13
«Ауди» из спецгаража ФСБ подали прямо на летное поле. Плюхнувшись на заднее сиденье, Логинов позвонил замдиректора:
– Здравия желаю, товарищ генерал! Я уже прилетел! Скоро буду! Что-то новое есть?
– Пока нет…
– Понял! – Сунув телефон в карман, Логинов поежился и сказал, сложив руки на груди: – Включите отопление и разбудите меня, как приедем на Лубянку…
Спустя несколько секунд он провалился в сон. То ли от второй за сутки смены климатической зоны, то ли от усталости снилась какая-то чушь. Жанна д’Арк гналась за Логиновым по пустынной набережной Круазетт на мотороллере, украшенном отрезанной головой Тарантино. Логинов отстреливался, но пули просто отскакивали и от Жанны, и от мотороллера, словно те были сотканы из кевлара. Расстреляв все патроны, Логинов из последних сил взбежал на крыльцо дворца конгрессов и фестивалей к затянутым паутиной и наглухо закрытым дверям и начал в них отчаянно стучать кулаками. В ответ откуда-то издали донеслось:
– Приехали, товарищ полковник! Лубянка!
Логинов здорово удивился, но вдруг сообразил, что это наяву, и мгновенно проснулся. Пять минут спустя он уже входил к замдиректора. Тот пожал Виктору руку и указал на диван: