Они удаляются прочь, а мы с Жориком остаемся вдвоём. Долго думать не приходится, поэтому я поднимаюсь с места и бросаюсь к Воронцову. Он единственный, кто может чем-нибудь помочь. Хотя бы советом, что делать дальше, чтобы вызволить подругу.

Я замечаю Глеба за дальним столиком в одиночестве. Он расслаблен и спокоен, пьёт виски со льдом и внимательно на меня смотрит, отчего спирает дыхание и последние шаги даются с огромным трудом. Боже, какой он красивый… Я не должна об этом думать в такой критической ситуации, но по-другому не получается. С ним не получается.

— Глеб! Янку забрали!

— Ты Ника, правильно? — подмигивает он мне.

— Прости! Глеб, я неудачно пошутила. Просто... я просто очень сильно злилась, что ты пропал, — произношу я, купаясь в его жадном взгляде, который вновь будто раздевает меня догола.

— Что от меня требуется?

Я вкратце обрисовываю ему всю ситуацию, которая произошла двумя минутами ранее. Он наверняка видел, что к нам подходила охрана. Видел, но решил не вмешиваться. Я же его отшила.

— Предлагаешь мне воспользоваться служебным положением? — спрашивает он насмешливо.

— Я не знаю… А ты можешь?

Между нами возникает длительная пауза. Мы безотрывно смотрим друг другу в глаза, совершенно не обращая внимания на людей и шумную музыку, которая врезается в барабанные перепонки.

— Мелкая, ты же понимаешь, что будешь должна мне? — спрашивает Глеб, иронично выгибая бровь.

В другой ситуации я всенепременно пошутила бы, но сейчас не до этого. Мне нужна его помощь.

— Всё, что угодно, Глеб, — я лишь слабо улыбаюсь в ответ и замечаю, как яркими огоньками вспыхивают его зрачки.

Он поднимается с места, берёт меня за руку и ведёт на первый этаж. Огромная ручища, сжимающая мою ладонь, родной запах и его близость действуют на меня привычным образом. Мне хорошо и приятно, а ещё совершенно ничего не страшно...

Мы находим заметно протрезвевших девчонок у входа. Алёна и Римма держатся за руки, а Янка стоит в сторонке и глотает слёзы. Глебу требуется две минуты времени, чтобы всё уладить. Он убедительно разговаривает с охраной, показывает «корочку» и возвращает зарёванную Янку мне.

— Ну всё, моя хорошая, — утешаю я подругу, поглаживая по спине. — Тебя никуда не заберут.

Воронцов вызывает такси и просит нас забрать свои вещи из гардеробной. Оставаться в этом месте не хочется ни за что в жизни! Мы с Яной забираемся на заднее сиденье автомобиля и обнимаемся. После истерики она с трудом может назвать адрес собственной квартиры. Интересно, меня Глеб тоже отвезёт домой или всё же к себе?

— Что будет с Риммой и Алёной? — спрашиваю я его.

— Ничего хорошего, — отвечает Воронцов, сидя на переднем сиденье. — У них наркота, так скоро не отпустят.

Такси уверенно приближается к дому Яны. Я живу рядом... В соседнем. Глеб протягивает мне в руки свой телефон, а я непонимающе на него смотрю.

— Запиши свой номер, Ника. Правильно запиши.

20. Глава 19.

***

В этот раз я тщательно проверяю цифры, когда записываю Глебу свой номер… Получается, что он звонил мне? Чёрт! Чёрт! Чёрт! Он. Звонил. Мне! Это я неправильно записала номер телефона, а затем необоснованно злилась на Воронцова. Надо было на саму себя. К счастью, у Глеба огромное терпение и прекрасный характер!

От дома Яны такси проезжает несколько сотен метров и останавливается аккурат у моего подъезда.

— Я сегодня ночую у бабушки, — произношу первое, что приходит в голову.

Глеб поворачивается в мою сторону и щурится, словно пытаясь поймать на лжи.

— Да неужели?

— Ага. Адрес помнишь?

Не знаю, для чего я это делаю. На часах почти полночь, бабуля давно спит и подниматься к ней я точно не буду, но уже поздно что-либо изменить: такси срывается с места и едет по указанному адресу. Дороги в городе пустые, думаю, что минут через двадцать доберёмся.