Рядом фотка, на которой меня, семнадцатилетнего лба под шесть футов ростом, треплет за щеку любимая бабуля. В самом центре семейное фото: чета Трэвер с сыновьями. Папа скупо улыбается, Энди чересчур, а мама как всегда холодна и неприступна. Она нас никогда не любила, а мы претворялись, что это не так. Энди даже поверил (или просто забил). Я привык к фальши, имитируя золотого мальчика, у которого все в порядке. Женщины жестоки, это я усвоил с детства. Если не любят, то не заставишь. Да, есть те, кого за бабки, досуг и положение в обществе можно купить, но это тоже фальшь. Мираж. Иллюзия. Я ведь не урод, и не тупой, но хрен бы мне дала какая-нибудь сделанная-переделанная шлюшка-финтифлюшка. В «по любви» — не верю. Рано или поздно начинается «хочу, купи, давай пароль от телефона».

Я хмыкнул невесело и пошел наверх. В спальне даже свет не стал включать, сразу подошел к стене, где висела гитара. Сел в кресло и тихонько ущипнул струны. Мелодия полилась тихая и грустная, словно женские слезы. Обреченные, но смиренные. Порой на меня находила странная хандра и меланхолия. Очень часто после секса. Раньше я предпочитал ее запивать и кутить всю ночь, чтобы в сердце тоска не пробивалась, сейчас принял это и через себя пропустил. Но секс все равно предпочитал с парой партнерш и без каких-либо намеков на отношения или обязательства. Оргия — это вообще легко, а вот вдвоем сложно. Заниматься любовью — это открываться, делиться с женщиной частичкой себя, а у меня и самого от себя только оболочка и немного души. Нечем там, по сути, делиться.

Я с великой осторожностью повесил гитару на место и ладонями стряхнул страдания с лица. Блядь, да не так уж плохо я живу!

Затем тупо одежду сбросил и упал на душистую постель — обожаю, когда простыни мятой пахнут. Усталость и поздний час свое взяли: веки слиплись в момент, но я заставил себя подняться и почистить зубы — иногда я жуткий педант и перфекционист. Завтра работы дохрена, еще больше, чем за всю прошедшую неделю. Хватит хандрить!..

Через пару дней я закончил изучать аналитику и сверстал бюджет «Калифорнийского синдрома». Дебет с кредитом не сходились категорически, но, по крайней мере, мы вышли на примерные показатели рентабельности, порог, которой нужно преодолеть край через полгода. Денег им что ли дать? На мгновение подумалось, но азарт взял свое. Даже ржавое корыто можно заставить плыть. Это действительно вызов. А вызовы я любил. Кстати, написать статью о криптовалютах для домохозяек тоже вызов, брошенный мне Ведьмочкой. Почему бы не попробовать, а в случае чего можно просто удалить.

Через полтора часа я перечитал написанное и досадливо взлохматил волосы. Сложно. Сплошные термины или жаргон. Нет прозрачности. Да, критическое мышление у меня развито неплохо. Нужно так, чтобы женщина пересказать могла, а это значит понять. Это на пальцах разложить необходимо. Современная экономическая реальность человеческим языком — это не так уж и просто. У меня даже уважения к писакам прибавилось.

Когда уже ехал домой, скинув статью Марсии, позвонил отец, попросил подъехать в офис. Интересно…

Я остановился прямо возле головного офиса «West America»: пятиэтажное здание в колониальном стиле, протяженностью в полмили. В Нью-Йорке штаб-квартиры бизнес-гигантов устремлялись вверх, к верхушкам небоскребов, а у нас в длину. Именно отсюда управляли активами и дочерними организациями по всей Америке.

— Привет, красавица, — я обаятельно улыбнулся секретарше отца. Я, правда, считал, что некрасивых женщин не бывает, а Дженнифер была умна и немного мила. — Босс у себя?