Однако он одним кивком головы велел черному рабу выйти, и тот поспешно выскочил вон, захлопнув за собой двери.
Грубым рывком Дракон стащил девушку со стула и повалил ее животом на стол, сметая столовые приборы со звоном на пол. Не дав ей опомниться, оголил ее зад, задрав прозрачную юбку и грубо раздвинув ее ноги. Хлоя, сжавшаяся в комочек, лишь вскрикнула, ощутив горячее прикосновение его горячей возбужденной плоти и его жесткие пальцы, жадно ощупывающие ее мокрое лоно, и в следующий миг его член – горячий, живой, - вошел в ее узкое лоно одним толчком, перемешав удовольствие с болью. Хлоя закричала, чувствуя как его жесткие пальцы впиваются в ее мягкие широко разведенные бедра. Ощущения, наполнившие тело девушки, были намного ярче и сильнее, они сводили ее с ума настолько, что Хлоя, забыв всякий стыд абсолютно, сама яростно рыча и толкаясь всем телом, насаживалась на его член. Он лишь выше поднимал ее разведенные бедра и двигался осторожно и плавно.
От напряжения Хлою трясло, она что есть силы вцепилась зубами в скатерть, ощущая болезненное, непереносимое удовольствие. С Мишелем, с ее любимым Мишелем все было не так. Отдаваясь ему, она каждый раз напоминала себе, что исполняет священный супружеский долг, обязанность каждой любящей жены. Мишель тоже брал ее сзади, нетерпеливо возясь, дрыгаясь, как эпилептик, с невнятными воплями и жалкими стонами. И не было ни одержимости, ни обжигающего наслаждения.
С Драконом было иначе. Не было мелкой возни; его движения были сильными и плавными. Его горячие руки удерживали ее бедра крепко и жестко, оглаживали круглые ягодицы , и наслаждение, которое Хлое доставляла близость с ним, было каким-то нереальным, уносящим ее сознание прочь, сводящим с ума и лишающим всех моральных запретов и табу. С ним, сейчас и здесь, она не хотела выглядеть благопристойно и скромно. На краешке ее ускользающего сознания все еще теплилась горькая мысль о покинутом Мишеле и о том, что она, Хлоя, пала так низко – до супружеской измены, до бесстыдства, до исступления, извиваясь под другим мужичиной.
Но ее жажда была сильнее доводов разума и Хлоя с воплями извивалась и насаживалась на член Дракона до тех пор, пока наслаждение не вспыхнуло в ее разуме белым жидким пламенем и она не забилась по столе, выдыхая вместе с грубым рычанием свое невероятное облегчение, содрогаясь от мягких садких спазмов так, что даже сильные руки Дракона с трудом справлялись с ее тонким, хрупким телом.