- О да. Он разрешил, но через пять минут после моего прихода посадил на барную стойку и оголил мне грудь перед всеми.

- О боже.

Ладонь Томы сама собой взлетела ко рту, а по телу побежали мурашки. И она невольно бросила взгляд в сторону выхода.

- Не бойся, - рассмеялась Лиза. - Мишаня сегодня добрый и знает, что ты к такому не готова.

- Это хорошо, - улыбнулась она, запирая свое белье в шкафчик.

- Это не значит, что он не будет тебя лапать посреди зала, - весело прошептала Лиза ей на ухо, когда они уже вышли из раздевалки, и Тома поперхнулась. А в следующую секунду произошло так много всего одновременно, что она почти ничего не успела понять. Внезапно рядом оказался Макс, и он почему-то смотрел на свою нижнюю совсем не дружелюбно. В целом его вид показался ей очень строгим и официальным — таким она его прежде не видела. Это у них и означает — играть?

Она широко раскрыла глаза и затаила дыхание, наблюдая. Лиза выглядела очень беззащитной, стоя полуголой рядом со своим полностью одетым домом. Он в черных брюках и белоснежной рубашке — она в каком-то несерьезном балахоне. Он в ботинках — она в шлепанцах на босую ногу — и то, как Тома поняла, эта обувь была предназначена лишь для того, чтобы пересечь предбанник.

- Мишаня? Добрый? - очень тихо повторил он за ней, испепеляя Лизу взглядом, и взял за волосы у затылка, подтаскивая к себе. Тома ойкнула и отступила на шаг, когда Макс шлепнул девушку прямо там, в предбаннике, перед двумя полными любопытства охранниками и сновавшими туда-сюда посетителями клуба. Лиза как-то сразу сжалась и пискнула что-то неразборчивое, но тут Томе стало не до наблюдений за этой парой, поскольку она почувствовала, что наткнулась на кого-то спиной и, вздрогнув, на миг потеряла равновесие.

Ее поддержали за плечи две сильные руки и сразу затем осторожно отодвинули в сторону от прохода.

- Тамара? - тут же спросил обладатель внимательных зеленых глаз, быстро осматривая ее снизу вверх, оценивая хрупкую фигуру, небольшой рост, прическу и лицо. По выражению лица незнакомца невозможно было судить о произведенном впечатлении — он держался так бесстрастно, словно играл не в доминанта, а в разведчика.

Невольно занервничав, Тома также прошлась по нему взглядом в обратном направлении. Стройная фигура, среднего роста: выше нее на голову, но лишь по причине Томиной миниатюрности. Темный костюм, с виду очень дорогой, идеально сидящий, блестящая пряжка какого-то пафосного ремня, такие же «статусные» часы, прическа волосок к волоску. Почти сразу успокоившись, Тома вынесла вердикт. Перед ней стоял мужчина, тип которого она совсем не любила, но и не боялась: молодой прожигатель жизни. Циничный, неглубокий, уверенный, что все про всех знает, а на деле — какой-нибудь сынок богатых родителей, бездарь и лентяй.

- Да, это я, - несмело ответила она, забывая улыбаться: сердце почти остановилось от неприятной мысли, что это — тот самый Миша. Но сразу затем Тома поняла, что голос не такой, как по телефону.

- Я Ник, второй владелец клуба, - негромко пояснил мужчина без какого-либо определенного выражения лица, - можешь обращаться ко мне: «мастер» или «господин». Идем, провожу, Лиза пока занята.

На слове «занята» он как-то странно хмыкнул, и Тома резко обернулась, тут же вскрикнув: в это было невозможно поверить, но Макс прижал свою сабу к стене прямо здесь, на проходе, в прохладном предбаннике, и в следующую секунду с размаха шлепнул ее по попе поверх балахона — так сильно, что у Томы сжалось все внутри.

- Но что она сделала? - испуганно выпалила Тома, невольно ища и не находя поддержки у нового знакомого. Снова взглянув в сторону Лизы и Макса, она слегка вздрогнула и на секунду зажмурилась от очередного сильного шлепка. Ее пальцы непроизвольно сжались — пришлось сдерживать себя, чтобы не броситься подруге на помощь, напомнить себе, что это игра. Игра. Игра. О нет, он же слишком больно ее шлепает! Она снова перевела взгляд, теперь уже умоляющий, на дома, стоявшего рядом: ей хотелось попросить его остановить Макса. Видно же, что он чересчур сильно наказывает свою нижнюю, какой бы ни была провинность. Но Ник продолжал наблюдать за жесткими шлепками без всякого выражения: