Она кивнула и быстро набрала номер. Илья слушал, как она отменяет заказ, и лихорадочно соображал, как можно спасти положение. Позвонить кому-то из знакомых? Найти девчонку на улице? Стоп! Зачем ему девчонка с улицы, когда есть прямо тут, в студии? От нее не требуется профессиональных навыков, только постоять в кадре. Но согласится ли?

– Кира! – окликнул он помощницу, которая уже успела скрыться на кухне. – Поработаешь моделью? Я заплачу отдельно. Но мне нужно обнаженное тело.

Кира не сразу поняла, о чем ее просят. Поработать моделью? За две недели она успела увидеть достаточно фотосессий, чтобы уяснить раз и навсегда – моделью ей никогда не стать. Желания и не было, но она думала о подработке, за которую платили бы больше. Внешность – не проблема. Умелый стилист мог даже дурнушку превратить в красавицу, а Киру все называли хорошенькой и милой. А вот пластичности и раскрепощенности она у себя не находила. Наоборот, ощущала неловкость и зажатость, когда представляла себя на месте моделей.

– Ну же, девочка, это несложно, – нетерпеливо произнес Илья. – Мне нужно выставить свет, сделать несколько пробных снимков в разных вариантах. Просто постоишь в кадре.

Почему бы нет? Сегодня она лишилась части зарплаты, и это очень некстати. Скоро платить за квартиру, и нужная сумма есть, но снова придется экономить на еде. Черт бы побрал эту пучеглазую стерву Вику, из-за которой они всей группой попали на отработку! И ведь говорили ей, что идиотская идея сажать в сумочку преподавателя физиологии подопытную лягушку. Не помогло. Все равно засунула, когда все отвлеклись на лабораторную работу. Естественно, дуру никто не сдал, страдать пришлось всем. Но если для одногруппников лишняя пара – это всего лишь вернуться домой позже на полтора часа, то Кира попала конкретно, на деньги.

– Две тысячи за час. – Илья засунул руки в карманы джинсов и окинул Киру слегка раздраженным взглядом. – И я не понимаю, о чем тут думать.

– А раздеваться… совсем? – глупо спросила Кира.

– О боже… – Илья закатил глаза. – Меньше всего меня интересуют твои прелести. Нужны рабочие снимки, чтобы потом можно было играть с оттенками. Кожа и ткань… Впрочем, ты все равно не поймешь. Так да или нет?

– Да, – поспешно согласилась Кира. – Но… лицо… мне бы не хотелось…

– Это рабочие снимки, – терпеливо объяснил Илья. – Я обещаю, кроме меня их никто не увидит.

– Хорошо.

– Раздевайся и на подиум.

Илья быстро ушел в мастерскую. Там у него хранились камеры, пленки и прочее оборудование. Вход туда был заказан всем, не только Кире. Илья умел работать и с цифрой, но предпочитал старую школу и пленочные фотоаппараты. Она слышала, как он говорил приятелю, что на пленке можно запечатлеть душу человека, а набор пикселей – всего лишь точная копия.

Раздевалась Кира не спеша. Она знала, что на подготовку у Ильи уйдет не меньше пятнадцати минут. Обнажаться перед этим мужчиной было не страшно. Вопрос она задала скорее от растерянности, чем от девичьей стыдливости. Еще в первый день работы один из помощников – во время фотосессии Илье помогала постоянная команда, состоящая из нескольких человек, – шепнул ей о нетрадиционной ориентации фотографа. Мол, можешь глазки не строить, он все равно предпочитает мальчиков. Кира легко поверила. В богемной среде это казалось чем-то обычным.

Илья был красив. Темноволосый, с короткой стрижкой, модной небритостью и загорелой кожей, он легко мог завоевать девичье сердце. Кире нравилось наблюдать за ним, увлеченным работой. Тогда черты лица становились мягче, в зеленых глазах появлялся азарт, а движения напоминали завораживающий танец. В обычной жизни он вел себя резко, непреклонно и сурово. Его приказов невозможно было ослушаться, но Кира замечала, что его уважают – и как профессионала, и как человека.