Карлтон снова заговорил:

– У вас есть соображения, кто эта женщина, мистер Питт? Что с ней будет?

– Это, скорее всего, зависит от обстоятельств, сэр Роберт. Если дети были мертворожденными, тогда, возможно, не будет никакого уголовного расследования. Правда, ее репутация будет разрушена, она потеряет работу и не получит рекомендации, чтобы найти другую. Если, конечно, она не редкий везунчик.

– А если они не мертворожденные?

– Тогда она будет осуждена за убийство.

– Ясно… Полагаю, это неизбежно. И несчастная женщина будет повешена.

Питт слишком поздно понял, что не должен был этого говорить. Следовало оставить ситуацию под сомнением. Возможно, из-за этой маленькой небрежности Карлтон не станет помогать ему.

– Это только мое мнение, – попытался он исправить положение. – Конечно, там могут быть смягчающие обстоятельства… – Томас мог бы придумать много таких обстоятельств, но ему в голову не приходили те, что могли бы повлиять на лорда, на его чувство справедливости.

– Вы сказали – кто-то в этом доме, – продолжил сэр Роберт, будто не слыша собеседника. – Я правильно понял – вы еще не знаете, кто это?

– Нет, сэр. Я подумал, что, возможно, леди Карлтон, которая лучше знает слуг, могла бы мне помочь.

– Так нужно пригласить ее и ввести в курс дела.

– К сожалению, придется.

– Очень хорошо. – Лорд взялся за шнур колокольчика и подергал.

Появился слуга. Карлтон приказал ему пойти к Ефимии и попросить ее спуститься. Они молчаливо ждали, пока не появилась миссис Карлтон. Женщина закрыла за собой дверь и прошла в кабинет. Ее лицо было спокойным, открытым; оно не изменилось даже в тот момент, когда она увидела Питта. Если Ефимия действительно виновата, это означает одно из двух: либо она из породы людей, которые не заботятся о чувствах других, либо она талантливейшая актриса.

– Дорогая, инспектор Питт считает, что матерью этих несчастных малюток может быть кто-то из нашего дома, – вежливо сказал Карлтон. – Мне очень жаль, но необходимо, чтобы и ты попыталась помочь нам.

Ее лицо немного побледнело.

– Дорогой мой, прошу прощения. Конечно, это не меняет дела, но я даже подумать не могу о том, что это кто-то, кого я знаю. Вы уверены, инспектор? – Ефимия повернулась, чтобы посмотреть на Питта. Она была очень привлекательной женщиной. От нее исходило тепло, которое возбуждало больше, чем красота.

– Нет, мэм… но у меня есть причина, чтобы верить в это.

– Какая причина? – спросила Ефимия.

Питт сделал глубокий вдох и… решился.

– Кажется, кто-то из этого дома имеет связь… любовную связь.

Он наблюдал за ее лицом. Сначала оно оставалось безмятежным и спокойным, выражая простую заинтересованность. Затем слегка напряглись руки, лежащие на ярко-фиолетовом шелковом платье. Щеки слегка порозовели. Питт взглянул на Карлтона, но тот выглядел отстраненно и рассеянно.

– Вы уверены? – спросила Ефимия после небольшой паузы.

Инспектор продолжил:

– Есть большая вероятность, что в результате этой близости женщина осталась с ребенком.

Лицо леди покраснело еще сильнее, словно ей стало больно. Она отвернулась от него так, чтобы оказаться в тени.

– Я понимаю.

Карлтон еще ничего не понимал, кроме того, что его жена обеспокоена судьбой своих служанок.

– Дорогая, может, тебе стоит порасспросить слуг? Вы ведь этого хотите, инспектор?

– Если леди Карлтон чувствует, что она может что-то выяснить. – Питт смотрел на нее. Он нарочно выбирал слова так, чтобы она могла понять их смысл, непонятный для постороннего.

Ефимия продолжала стоять в тени.

– Что бы вы хотели узнать, мистер Питт?