Захотел белоручку до одурения. До фанатизма. Хотя бы раз прикоснуться. Сделать своей. Целовать и радовать ночь напролет.

А о большем даже страшно подумать.

Однако картинка в голове пронеслась со скоростью метеора – я, она, и маленький сынишка с добрыми глазами. Никогда ничего не боялся, но эта мысль шокировала до глубины души.

Правда, реальность довольно быстро опустила на землю…

Выяснилось, что наследная принцесса Железновых – подстилка Рублевского мажора, поэтому их сегодняшнее рандеву с Цветковым нисколько не удивило. Наверняка, уже отсосала ему или даже отдалась на заднем сидении кабриолета.

Смачно харкнул, отгоняя досадные мысли. Меня передернуло от отвращения и жалости к самому себе.

Дождавшись, когда в соседней квартире погаснет свет, шумно выдохнул, возвращаясь обратно в гостиную. Рамки приличий там стерлись к чертовой бабушке: Борька обжимался с кудрявой блондинкой, остальные ребята из моего клуба тоже не скучали.

- Ну, что, осадил звездень?! Папаша на нарах, а она всё нос воротит! – закатила глаза Аня – единственная девушка из нашей тусовки автогонщиков.

- Я не из тех, кто будет лезть в бабские разборки! – прошептал около красных чуть приоткрытых губ. – Но, если ты её хоть пальцем тронешь – потеряешь место в «Адреналине» навсегда! Больше никаких гонок. Я предупредил! – подмигнул, разворачиваясь к входной двери.

Здесь стало скучно.

Спустился в машину, и, одержимо лыбясь, утопил педаль газа в пол. Скорость всегда была моим наркотиком. Но даже превысив отметку в 200 километров, не испытал ничего похожего на то, что почувствовал несколько минут назад, глядя в её сердитое лицо.

Вскоре я въехал на территорию элитного поселка на первой береговой линии. Затормозил около неприступных черных ворот, вновь закурив. Прямо как персонаж из бородатого анекдота. «Бросить курить легко – я бросал уже много раз!»

Но сейчас доза никотина в зубах казалась единственным способом успокоить расшатанные нервы. На время. До тех пор, пока не увижу большие широко распахнутые глаза. Серые. Равнодушные. Или блестящие, будто в них растворились звезды, когда она возбуждена и пытается это скрыть.

Быстро преодолев ухоженную лужайку, открыл входную дверь, жмурясь от ослепительного света мощной неоновой лампы в лицо.

- Эдик, ну, наконец-то! – бросилась на шею Настя. Она как обычно караулила в гостиной, пока я не вернусь.

- Привет… – хмуро кивнул, отлепляя её руки.

- Сегодня настроение еще хуже, чем вчера?! – нахмурилась кучерявая брюнетка с чувственными губами и неестественно бледной для Юга России – кожей.

- Извини, крошка! Устал! Хочу отдохнуть…

- Как скажешь… – Настя тут же сориентировалась в ситуации.

Она подалась ко мне своим убийственным телом, недвусмысленно давая понять, что под тесной майкой нет белья.

- Я в душ! – мягко оттолкнул липучку.

Поднялся на второй этаж, на ходу избавляясь от одежды, а затем отгородился от остального мира в мрачной ванной комнате, от пола до потолка выложенной черной плиткой. 

Закрыл глаза, пытаясь затушить внутренний пожар хлынувшей из крана ледяной водой. Я вздрогнул. Еле различимое прикосновение обожгло поясницу.

- Эдик, только не прогоняй меня… – не успел опомниться, как она взяла всё в свои руки. И губы.

Даже напор холодной воды не помешал чертовке завершить начатое. Стиснул челюсти, проглотив вопль экстаза, стараясь сосредоточиться на чем-то кроме застывших в сознании осуждающих серых глаз.

Любой мозгоправ бы сказал – это диагноз думать об одной, когда на коленях перед тобой изгаляется другая. Настя невинно облизнула нижнюю губу, поднимаясь на ноги.