В конце концов, с горячим бульоном и сухариками я поднялась в спальню уже далеко за полдень.

Инг дремал, а Шаянес лежал на диване всё в той же неудобной, на мой взгляд, позе.

Оставив поднос с едой, я поправила подушки, усаживая повыше проснувшегося друга.

Ингерд с удовольствием съел обе порции супа и стащил с подноса отварное мясо, что я принесла для Шая на случай, если он очнулся.

– Тебе принести ещё? Я всё равно пойду за порцией для Шая, – уточнила я у Инга, который снова обрёл обычное для него благодушное расположение духа, несмотря на явную бледность.

– Не стоит. Я видел, как колдовал старый эльф-целитель, когда сращивал отцу бедро за баснословные деньги. Он тогда вырубился на сутки и лишь проснувшись, покинул нас. Так что наг проспит до утра, скорее всего, – ответил мне парень.

– Надо его хотя бы к себе отправить. Неудобно же, – сказала я Ингу, и тихонько, но настойчиво потрясла я за плечо мужчину. – Шаянес, Шай!

Сонный мужчина пробормотал что-то, сгребая меня в объятия, и раньше, чем я успела пискнуть, обвил мои ноги хвостом, зажимая меня между своим горячим телом и спинкой дивана.

Ингерд громко заржал. Нет, этот громкий гогот нельзя назвать смехом. И не скажешь, что этот… приятель ещё несколько часов назад умирал тут в горячке.

– Шай, ну проснись, пожалуйста, – потрепала я по щеке спящего нага, даже нос ему зажала. Но он только открыл рот и притянул меня ещё ближе.

– Ты его ещё поцелуй, как в сказке. Вдруг очнётся, – ржал этот бессовестный. Тоже мне друг называется!

– Лучше бы помог, а не ёрничал. Как мне отсюда выбраться? – барахталась я, пытаясь высвободиться из стального захвата спящего Шаянеса.

– Ты слышала поговорку: «Бесполезно отнимать, как сокровище у спящего нага»? – спросил откровенно веселящийся Инг, вызывая желание его чем-нибудь стукнуть.

Свободной рукой я нащупала маленькую подушку где-то у себя за спиной и метнула в засранца, чтобы сбить усмешку с его наглого лица. В шутника я попала, только его желания поглумиться над девушкой, попавшей в неловкое положение, это не остудило.

– Спасибо, – хитро сказал Ингерд, пристраивая подушечку себе под голову и демонстративно поворачиваясь ко мне спиной.

– Иииинг, ну вытащи меня, – начала канючить я.

– Без вариантов. Я не хочу присоединиться к вам, или заработать второй перелом за неделю, что более вероятно. Тебя он счёл сокровищем, значит, я буду похитителем в его подсознании.

– И что теперь делать? – спросила я, не прекращая попыток высвободиться из объятий Шаянеса.

– Расслабиться и поспать. Устраивайся с комфортом, в твоём распоряжении целый Шаянес, – хихикал этот бессовестный. – Если будет сильно неудобно, можешь представить, как взбесился бы лиер, если бы увидел эту идеалистическую картину под названием «Наг и сокровище», это точно поднимет тебе настроение, – продолжал веселиться парень.

– Гад, – сказала я ему, забыв о своём аристократическом воспитании, вспоминая наши уличные перепалки.

– Фу, как грубо. Это – наг, а не гад. Нечего было приставать к истощённому магу. Я говорил тебе, что нужно дать выспаться, но ты, как наседка, кружилась вокруг. Вот и результат. Прости, но он не отпустит. Смирись, – потешался Ингерд, вставая с кровати.

– Куда это ты собрался? А ну-ка лёг! – прикрикнула я на недавнего больного.

– Или что? Подушки у тебя кончились. Но можешь снять блузку – в меня кинуть. Вот Шай удивиться, когда придёт в себя. Эх! Жаль, не могу запечатлеть такой момент на память для лиера, – сказал гадский шутник, исчезая за дверью.

Мерное сопение Шая щекотало мне щёку теплом. Спать в крепких объятиях малознакомого мужчины я не могла, но и заняться было нечем.