Я застонала в голос. Кто же знал, что самое тяжелое утреннее потрясение ждет меня именно в ванной? Мелочи жизни? Ну не скажите…

— Снежана? — за спиной открылась дверь, и в нее вошел обеспокоенный Аншас. — Что случилось? Тебя долго не было, я решил проверить, все ли у тебя в порядке, но не нашел в гардеробной.

— У меня пока все в порядке, — обреченно ответила я. — Не знаю, как у нагов, но люди ходят в туалет каждый день… несколько раз в день.

— Я знаю, — не понял посыла блондин.

— Ну вот, у меня наступил именно такой момент, но ходить под кустики я не привыкла, тем более в доме.

— В смысле под кустики?

— А как?! Вернее, куда еще здесь можно…

Наг на несколько мгновений замер, а потом прикусил губу, пряча улыбку:

— Оу, извини, я не подумал, что ты не знакома с особенностями наших уборных…

И провел мне короткую экскурсию. Она оказалась очень познавательной. Все нашлось. Не сказать, что там, где бы я искала, но нашлось. Еще я узнал, что физиология у нагов и людей схожа, но унитазы отличаются. И у Аншаса, слава пуантам, имелось два вида этих самых приспособлений. Только умывальник для моего роста оказался высоковат. Но блондин поставил мне под ноги подставку, дал новую зубную щетку и показал, где хранятся чистые полотенца.

— Снежана, а почему сестра иногда называет тебя Дюймовочкой? Это какое-то прозвище? — внезапно поинтересовался он, уже собираясь оставить меня одну.

— Да, можно сказать и так, — я посмотрела на Аншаса, который и в человеческом обличье был выше меня почти на полторы головы. — У нас в одной из сказок рассказывается о девочке очень маленького роста — Дюймовочке. У меня в семье все высокие, а я пошла в бабушку. Вот родные меня так и прозвали.

— Дюймовочка… — протянул наг, будто смакуя. — А тебе идет.

Я фыркнула:

— А мне никогда не нравилось.

— О! Да ты у нас мятежная Дюймовочка!

Я рассмеялась:

— Мятежная Дюймовочка в гостях у нага.

— Звучит неплохо. — Он внезапно стал серьезным: — Извини, я должен был сразу тебе здесь все показать и рассказать. Просто растерялся немного из-за ног…

— Ничего. Главное, теперь я точно знаю, что кустики у тебя в ванной только для красоты.

— Да уж, это и правда очень важно открытие, — улыбнулся он снова. — Ладно, жду тебя в кабинете.

***

Перед дверью кабинета отчего-то оробела. Поправила ворот платья, расправила рукава-фонарики и юбку. Даже волосы пригладила. Наконец, выдохнула и постучала.

— Снежана, входи, — раздалось из-за двери.

Кабинет нага, как и комната, оказался выдержан в светлых коричнево-зеленых тонах. Аншас сидел за большим дубовым столом и просматривал какие-то бумаги. Вдоль двух стен стояли стеллажи с книгами и свитками, а на третьей висела большая, почти в полный рост, картина. Она сразу же привлекала внимание, и я невольно застыла, рассматривая ее.

На ней была изображена семья. Впереди на стуле сидела, улыбаясь, светловолосая нагайна с маленькой девочкой-нагой на руках. Рядом с серьезным выражением лица стоял юный Аншас, а за их спинами стояли глава семейства и, похоже, старший брат Аншаса. Рука отца по-хозяйски лежала на плече женщины, и на среднем пальце этой руки выделялось большое кольцо-печатка с изображением зеленого змея, кусающего свой хвост. Деталей на картине было много, но почему-то именно на руку, лежащую на плече счастливой женщины, я обратила внимание. Было в этом жесте что-то собственническое и в тоже время милое.

— У тебя большая семья, — обернулась я, поняв, что Аншас стоит за моим плечом.

— Да… Была, — с грустью глядя на картину произнес наг. — Отец погиб около десяти лет назад на войне, а брат пропал… Война закончилась шесть лет назад, а о нем все еще нет никаких вестей. Как мы его только ни искали, какие только связи ни подключали — все равно не нашли.