Аромат стоял такой, что мой желудок мгновенно начал возмущаться, требуя, чтобы его покормили. Настойчиво так, громко.

Михаил действовал мастерски и мешать ему на кухне не позволил. Без разговоров отправил меня за стол, сказав, что сейчас все будет.

На мои слова не хочет ли он надеть футболку, заявил, что все они постираны. Как высохнут, непременно облачится.

И выставил передо мной внушительную кружку с чаем, нарезку из сыра и копченостей и плашку варенья. Клубничного! Красиво некоторые отдыхают на природе, ни в чем себе не отказывают.

— Тут есть генератор, — пояснил, заметив, как удивленно вытянулось мое лицо.

А еще был баллон с газом, и жарил он блины на газовой плитке. А между делом сумел буржуйку заново растопить, чтобы я не мерзла. Ему, ясное дело, холодно не было.

И так уверенно и быстро перемещался по кухне, что я только диву давалась. Говорят же, что вечно можно смотреть, как другой работает. Так и я любовалась, как ладно у него все выходило.

Стопка блинов все росла. Первая партия уже отправилась ко мне, а процесс не прекращался. Удивительно, как Михаил умудрялся быстро и ловко управляться.

— Ты кушай, а то остынут, — наговаривал, поглядывая, как я поглощаю очередной блин.

Вкусно! М-м!.. Пальчики оближешь. А пока я норовила облизать губы, по которым текло варенье. А хозяин все торопился подложить новую стопку, что пек быстрее, чем я справлялась с прежней.

То ли я медленно ем, то ли у него газ так быстро готовит. Настоящая загадка!

Переживать о продуктах я перестала. Стоило увидеть, какой стол накрыл Михаил, как волнение мгновенно оказалось позабыто. Здесь даже красная икра была в баночке размером с пол-литра, не меньше.

Принципиальной быть не собиралась, и первым делом съела блин с деликатесом. Обалдеть! Солоноватая икра и сладенький блинчик — такой праздник вкуса!

— А гречишный мед пробовала? — напомнил, обернувшись от плиты.

— Грешный? — усмехнулась, обыграв слово.

— И его тоже! — улыбнулся он.

Желал меня потчевать, словно откормить пытается. Все худеют, на диетах сидят, а я ем блины и не тужу по поводу талии. Может, лучше суп сварить? Диетический?

Больше в меня ничего не лезло. С голодухи, а не ела я сутки, накинулась на блины как некормленая тигрица. Разве что не урчала, снова откусывая.

— Голова не кружится? — спохватился он, глянув настороженно. — У меня есть травяной сбор для тех, у кого сотрясение. Поил тебя им, и надо выпить еще.

От еды я осоловела и теперь мечтала полежать на мягоньком. Прямо на диванчике рядом со столом можно было расположиться, места хватало.

Но внезапно раздался стук в окно, и я чуть не подпрыгнула. После «знакомства» с медведем сделалась особенно нервной, что неудивительно.

За окном сидела улыбающаяся белка с торчащим вверх пушистым хвостом и стучала шишкой в стекло. Обалдеть! Кажется, я угодила в параллельную реальность!

— Чего это с ней? — удивилась, не понимая, что теперь ей надо.

На постой просится, в теплой постельке поспать?

— Учуяла запах блинов и клянчит. Здесь вентиляция, а у них обоняние отличное. Блины она любит, постоянно выпрашивает.

Обалдеть! Теперь это будет мое любимое слово! Можно через фразу употреблять и не ошибешься.

— Какие блины?! — у меня даже сон слетел от возмущения и переживания о здоровье бедной животины. – Белкам нельзя есть мучное! — посмотрела хмуро.

— Да? — удивился Михаил, хлопая глазами с самым глупым видом.

И кончик носа задумчиво почесал, держа в другой руке ложку, которой тесто наливал на сковороду.

— А мы ее постоянно подкармливаем. Любит она их, — сказал со смущенным видом.