– Насчет интереса однозначно сейчас не скажу, – фыркнула Ирина, – но чисто физически я такого расклада не выдержу точно. Я, видите ли, простая русская женщина, рук у меня только две…

– Вы совершенно не простая, в этом можете быть уверены, – отозвалась трубка. – Но я и в самом деле не хочу подвергать вас таким испытаниям. Давайте перенесем разговор на более удобное для вас время.

– Я с удовольствием.

– Ирина, а если так, то, может быть, я пойду дальше и предложу вам перенести его не только на удобное время, но и, так сказать, в более удобную плоскость?

– То есть?

– Я, наверное, неудачно выразился. Я хотел сказать – из виртуальной плоскости в реальную, то есть – поговорим не по телефону, а при встрече. Мы могли бы встретиться?

– Теоретически – конечно, могли бы.

– А практически?

– Практически – всегда сложнее. Во-первых, у меня тут этот веник…

– Это я уже понял. Но после?

– После… – задумалась Ирина. День впереди был хоть и малоинтересный, зато по хозяйству полезный до крайности, и распланированный уже, жаль было рушить. – С после тоже не так все просто… Знаете что, – если проблема не решается с ходу, ее всегда можно отложить на потом. – Вы перезвоните мне часа через два, можно даже на сотовый, – она продиктовала номер. – Я к этому времени немножко сообразуюсь с планами, и тогда уже буду знать. А то это как-то очень, – тут она хихикнула, – внезапно.

– Да-да, я уже понял. Спасибо. Я непременно перезвоню, – он повторил ее номер, удостоверяясь в правильности записи.

– Все верно. Тогда до свидания.

– До встречи.

Трубка уже исходила коротеньким писком гудков, а Ирина так и стояла в прихожей с веником в руке. Почему-то вспомнилась юность – был у нее тогда один такой поклонник, приходивший в гости почему-то исключительно в моменты, когда она подметала пол. Она уж привыкла – как берешь в руки веник, жди звонка в дверь. Она опомнилась, тряхнула головой, нажала на трубке отбой, и, как была, с веником и телефоном, пошла на кухню – заваривать наконец кофе.

Сидя на любимом диванчике с чашкой кофе – веник валялся рядом, Ирина судорожно пыталась успокоиться и обмыслить, что же с ней такого произошло. Главной задачей было прийти к выводу, что не произошло ничего.

Подумаешь, разговорилась в музее с приличного вида человеком. Опять же, разговор был об искусстве. Тяга к высокому объединяет. Совершенно нормально.

Ну, опять же – подумаешь, человек попросил телефон, а она дала. Зря, конечно, вообще-то незачем это – раздавать телефоны незнакомым людям, не девочка уже, но – человек был приличный, а телефон она дала как бы и по делу. По работе, можно сказать. Да, по работе. У нее такая работа – она по ней, по работе, должна – должна! – разговаривать с разными людьми. В том числе и по телефону. Домашний, конечно, зря дала, лучше б мобильный. Хотя она и мобильный тоже дала, вот только что. И это тоже – совершенно нормально.

Идем дальше. Ну, приличный человек – исключительно приличный, даже благородный, то есть – благородного происхождения, князь, – ей перезвонил. По телефону, который она сама дала. По делу, о котором они договорились. На то он и приличный человек, чтоб перезванивать. Это тоже совершенно нормально. Обычное дело. Ничего тут нет такого. Никакого. Отчего только руки-то трясутся?

И да, самое главное-то! Она же Сашке все рассказала! Там и рассказывать-то было нечего, но она рассказала, еще тогда же! И про князя, и про телефон. Потому что – обычное дело, деловой контакт, у нее таких тысячи. Ну ладно, сотни. Ну, десятки – десятки-то уж точно, тоже неплохо. И она Сашке тут же рассказала, они вместе смеялись. И нечего чашкой о зубы стучать.