– Ради бога, только не говорите, что нашли бездыханное тело мальчика!.. – умоляюще проговорил он, вновь начиная утирать обильные капли пота на лбу и лысине. – Я этого не переживу…

– Успокойтесь. – Гуров невозмутимо прошел к столу и сел в кресло. – Мы нашли всего лишь следы какой-то легковой машины на лесной дороге и в траве неподалеку от нее мокасин, скорее всего специально оставленный Алексом. Думаю, он сейчас жив, но находится в руках похитителей. А мы хотели бы увидеть вот что. Найдите-ка нам личное дело Дергачева. Вдруг там что-нибудь обнаружится?

– Сейчас, сейчас… – несказанно обрадованный директор поспешил к большому, неуклюжему сейфу, выпущенному скорее всего еще во времена освоения Магнитки.

Открыв его ключом, ничуть не меньшим, чем тот, что незабвенная черепаха Тортилла подарила проказнику Буратино, Цирюльский начал поспешно перебирать скрытый в его недрах штабель из папок и скоросшивателей, как ультрасовременных, с пластиковыми файлами, так и ветхозаветных образцов.

Постепенно его движения начали замедляться, а сам он вдруг налился багрово-свекольной краской.

– Ничего не понимаю… – наконец растерянно прошептал он. – Личного дела Дергачева в сейфе нет. Оно куда-то исчезло… Но ведь оно совсем недавно попадалось мне на глаза. Куда же оно могло деться?

– Кто, кроме вас, имеет доступ к сейфу? – спросил Стас, но, прищелкнув пальцами, безнадежно махнул рукой. – Хотя… Это такой «надежный» сейф, что опытный взломщик без проблем откроет его алюминиевой вилкой.

– Э-э… – директор изобразил на лице некую конфузливую озабоченность. – Да, собственно говоря, никто.

– А если точнее? – Крячко стал похож на кота, который, заприметив раскормленного воробья, выпустил когти и изготовился к прыжку. – Вы хотя бы на время кому-нибудь давали ключи?

Цирюльский хотел было сказать: «Нет, не давал», но, встретившись взглядом с хищным взором Станислава, растерянно пролепетал:

– Ну, кому попало ключи я не доверяю. Только особо доверенным людям…

– А если без долгих предисловий? – бесцеремонно перебил его Крячко.

– Ну… Не так давно давал ключ Ниночке. Я был занят, а она собиралась подшить кое-какие материалы в личные дела. Ну… Она всего-то открывала сейф минут на пятнадцать. Все, что достала, положила на место. Я был рядом, это происходило у меня на глазах. Да и вообще, я не считаю, что эти дела представляют собой нечто секретное. Их обычно хранят в простых шкафах, а не в сейфах.

– А в каких отношениях Ниночка была с Дергачевым?

– Точно сказать не могу. – Цирюльский с какой-то обиженной остервенелостью помотал головой. – Но он ей нравился – это определенно. Ну, вы же его видели? От таких – женщины без ума… – раздраженно добавил он.

Причину нервозности директора Гуров понял мгновенно: тот проиграл на поле любовной битвы молодому, красивому сопернику и теперь исходил желчью при одном лишь воспоминании о своем поражении.

– Пригласите свою секретаршу сюда, – предложил он, но та вдруг сама заглянула в кабинет.

– Эдуард Вениаминович, – певуче обратилась к директору Ниночка, – рабочий день уже почти закончился. Можно, я сегодня уйду чуть пораньше?

– Подожди немного, задержись. – Цирюльский в очередной раз промокнул платком лысину. – Вот господа работники милиции хотят с тобой поговорить.

– Скажите, Нина, прямо и честно, – Гуров смотрел на секретаршу в упор, – Дергачев говорил вам, для чего ему нужно его личное дело?

Девушка, ошеломленная его вопросом, жалобно посмотрела на своего патрона, который и сам выглядел до предела растерянным, и почти прошептала в ответ: