– Попала, так попала… – криво усмехнулся подросток. – Нету у нас тут порта. Дорога на Апхокетоль – дорога в одном направлении.

– То есть как это нет?.. – всполошилась я. – Должен же быть какой-то путь…

– А вот так. Нет и все. – Он покачал головой, отчего темные кудряшки разметались, а мое сердце упало, казалось, под раскаленную землю. – Плохая это планета, наказанная.

– Тут живут преступники? – испугалась, наконец, своему незавидному положению я.

– Не преступники… – мальчик отвернулся, глядя куда-то в даль, где виднелись скалистые образования. – Говорю же, планета наказанная. Пути с нее нет.

– Вот как… – растерялась я. – А за что ее наказали?

– Долгая история, – отмахнулся подросток и снова с интересом посмотрел на меня. – Волосы сойдут, – он бесцеремонно схватил мои белые пряди, достающие в сидячем положении почти до земли. – Хватит на первое время.

– А?.. – непонимающе вымолвила я.

Но мальчишка проворно отскочил в сторону и быстро принялся перебирать металлические детали, разбросанные вокруг бывших прилавков. Подобрав блестящую загогулину, он бегло обернулся на меня и, подобно резвым торговцем быстро зашагал в направлении невзрачных крыш. Однако проделав несколько шагов, остановился.

– Ну что сидишь? – недовольно пробормотал он в мою сторону. – Идем!

Я проворно подскочила, второго повторения мне не требовалось.

***

Пожилая женщина, представившаяся Терезией, с нерешительностью приподняла сухими руками мои волосы, словно взвешивая.

– Жалко ж красоту такую! – покачала она головой, машинально скручивая белые пряди в тугой жгут. У самой Терезии волосы тоже были длинные, но седые и подкрашенные в слабый фиолетовый оттенок.

– Не беда! – махнул рукой мальчишка, примостившийся сбоку. – Новые отрастут. На Апхокетоле все равно делать нечего, кроме как волосы растить. А вот продать мы их легко сможем. Таких тут ни у кого нет.

– Режьте! – решительно кивнула. Я так давно не стригла волосы, что, казалось, они скопили в себе мои эмоции за десяток лет. На удивление,  расстаться с ними было совершенно не жалко. Как будто я сама желала обнулить историю своей жизни. Длинные белые волосы, всегда служившие моим украшением, так и не принесли мне счастья.

– Короче не буду, – руки старухи скользнули с моей головы ниже, к плечам. – Ни к чему это.

Ловкими движениями с помощью замысловатого режущего старинного инструмента с двумя скрещивающимися лезвиями старуха принялась отрезать волосы. Белые пряди нещадно летели вниз, унося с собой частицы моего прошлого, скрепляющие камни в стене моей судьбы. Перед глазами замелькали картинки смеющегося отца, обладателя таких же волос, белые пряди на подушке в родительской постели. И светлые нити, разметавшиеся паутиной в воде. В детстве и тогда… я подавила рвущиеся наружу переживания. Когда я плавала в аквариуме-ванной там… рядом с ним, мои волосы струились такими же волнами, заполняя собой содержимое прозрачного шара.

– Готово! – радостно известила Терезия, а подросток, его звали Фил, соскочил со стула и резво принялся собирать пряди с пола. Я взглянула в неровное зеркало, кое-как державшееся на стене напротив. Длина волос чуть выше плеч мне определенно шла, чего не скажешь о грусти, казалось, впечатавшейся в мои синие глаза. В очередной раз я напомнила себе об ответственности, которую теперь несла перед маленьким человеком. Раскисать было непозволительно. Я повернулась к Филу.

– И что ты намерен сделать с этим "богатством"? – иронично спросила я.

– Да как что? – он недоуменно вскинул брови. – Местные модницы с руками их оторвут! Ах, да… Ты ж не знаешь…