– Я вижу, вы не испугались? – подковырнул я их.

Они на минуту замолкли.

– А… мы ему заявили, что это еще и лучше даже, ментов мы не шибко жалуем, – выговорил первый. – Прости, начальник. Но ты сам сказал правду говорить. Вот и согласились мы сдуру. А кто он такой и где его искать, не ведаем. Вот хоть расстреливай, больше ничего сказать не можем.

– Гараж чей? – хмуро спросил я.

– Так это Игнатича. Дедок, наш сосед по гаражу. Он пальцы отморозил по пьяни, и теперь сюда не ходок. Дома выпивает. Да он не знает ничего! Мы у него ключи сперли втихаря и копию в Доме Быта заказали. Все рассчитано было, что один ты придешь, а оно вон как получилось. Не злись, начальник, мы тебя мочить не собирались. Так, зубы пересчитать да бока помять.

– Деньги где? – хмуро спросил я.

– Вот… – вытащил из кармана щуплый тонкую пачку соток.

– Денежные средства, нажитые преступным путем, подлежат изъятию, – грозно проговорил я, пересчитывая купюры (ни у кого, естественно, не возникло возражений). – Тут стольника не хватает. Куда дели?

– Прости, командир, на нужды… – проблеял щуплый. – Нам бы в больничку… А? Кровью изойдем… Зверь у тебя, а не собака.

На Мухтара они старались не смотреть, зато он всё ещё не сводил с них взгляда.

Я прикинул, что с ними дальше делать… Вызывать опергруппу и оформлять, как покушение на сотрудника? Оно, конечно, можно, только вот терпилой я никогда не был и быть им не собираюсь. Это же мне что? Заяву придется катать прокурорскому, мол, напали… Тьфу.

И потом… Если Интеллигент в этом замешан, то и Антошенька в курсах. А я не хочу, чтобы он знал, что на хвост я ему уже сел. Пусть думает, что ничего не знаю. Стало быть, дельце с несостоявшимся моим избиением лучше затихарить пока. Ну и финт с расстрелом, так-то, тоже не вполне законный. Я, конечно, отбрехаюсь, мол, привиделось товарищам со страху, но ко мне вопросы могут возникнуть, а я на испытательном, мать его в пассатижи, сроке. Патроны проверят, пистолет тоже. Патрончики запасные я у птички-кадровички взял, она меня не сдаст, а вот копоть и нагар в пистолете надо срочно почистить. Да и легко пробить, получал я оружие в этот вечер или нет. Баночкин расскажет, что действительно получал, да и запись в журнале выдачи табельного имеется с моей подписью. А это уже так себе, хреново.

В общем, будем пока на темной стороне Луны играть. Но это не значит, что я сейчас должен на все четыре стороны их отпустить. На пятнадцать суток их оформлю. По хулиганке… Напишу в рапорте, что матюгались ночью на улице, граждан посылали. За такое легко административный срок отхватить. Еще и с судьей поговорю. Чтобы все пятнадцать, а не семь там или десять припаяла. Посидят, подумают, и я пока подумаю.

Я снова глянул на них. Крови было немало, а покусанных за решётку не засунешь – не возьмут в КПЗ. В травмпункт их тащить? Ну их на хрен. Привезу в дежурку, попрошу помочь оформить административный материал дежурного участкового. Фельдшера из медвытрезвителя позову, перевяжет их, с дежуркой договорюсь, чтобы раненных в клетку приняли. Думаю, срастется. Надо только наряд вызвать, а пока они пускай в гараже посидят.

Я выволок на улицу “бездыханное тело” Пистона и закрыл гараж изъятым ключом.

– А со мной что будешь делать, начальник? – пролепетал тот, будто смирившись судьбой.

Он поднялся и продолжал усиленно хромать, изображая жертву репрессий.

– Живи пока… Если Интеллигент к тебе наведается, дашь знать. Обманешь – грохну… Ну или Мухтарке скормлю.

– Уж лучше пуля, – Пистона передернуло.

– Незаконные активы сдай.