– Нет, Константин Максимович. Это решение вы примите самостоятельно. Или в плотной договорённости с Моториным. Я буду только наблюдать и отрабатывать решения руководителя. И соблюдать внутренние регламенты. Вряд ли вы с ними знакомы. Вам процитировать несколько? – Сложила на груди руки и замерла, ожидая результата.

У Кости была подвижная мимика. За несколько секунд по лицу, как по поверхности воды пронеслись удивление, огорчение, протест. Ждала, когда он съязвит и попробует поставить меня на место. А он рассмеялся.

– А вы сложная.

– Очень простая. Понаехавшая Золушка и прочее. Так что по обращению?

– По именам и на вы – подходящий вариант, Ариадна. Позволите вопрос?

– Разумеется. По настоятельным неоднократным рекомендациям начальства как руководитель я буду давать развёрнутые ответы на все ваши вопросы.

Обвинить меня в невнимании и неуважении к подчинённому я не позволю. Я в большом бизнесе 10 лет. Я могу не ругаться матом даже если мне на ногу уронят батарею. После этого я не разобью компьютер. Просто извинюсь за сорванный график проверки и поеду в травмапункт.

Новенький удивлённо хмыкнул, но правила игры принял.

– Подскажите, пожалуйста, почему вы не отвергли мою кандидатуру и не отказали Моторину в просьбе?

– Потому что умная?

– Вот как?

– Именно. Это единственная причина моего здесь пребывания. – Я сделала небольшую паузу, чтобы, если он умён, мог понять то, что я не сказала «но не вашего». Но придраться не сможет. Если глуп, не заметит. – Меня здесь держат только за ум и профессиональные навыки. – И снова я сделала паузу, чтобы он смог додумать сам о том, что не за внешность же. И судя по ухмылке, он понял. Переформулировал вопрос, чтобы я не могла вывернуться.

– Почему же ваш великолепный мозг отказался от протеста? – Он понизил голос изобразив на лице улыбку, больше похожую на ухмылку. Другую бы точно заарканил.

– Потому, что Моторин безусловно умён. Я его уважаю за неординарность мышления и непревзойдённые аналитические способности. Если на таком сложном клиенте он решил поставить в группу вас вместо супер профессионального Карпачёва, я вижу только одну причину такого поведения.

– Какую?

– Он не смог отказаться. – В глазах Кудрявцева промелькнуло восхищение. Надо же, не обиделся. – Если в такой ситуации, Моторин не нашёл способ выставить клиенту идеальную аудиторскую группу с гарантиями, без риска, значит у него были непреодолимые аргументы с вашей стороны. Морковкой с какой стороны его мотивировали не знаю. Но ситуация была безвыходной. И сейчас упорствовать по отношению к нему не гуманно, а главное, глупо. Моторин не сможет изменить решение. Тогда не смог, и сейчас не сможет. Зачем его тыкать в больное?

Новенький теперь выглядел заинтригованным. А ещё менее пафосным, чем в начале разговора.

– Мне не высказываете претензий по этой же причине?

– Отчасти.

– Нельзя ли подробнее, Ариадна? Вы же обещали давать развёрнутые ответы. – И снова эта улыбка чеширского кота. Ну, сам напросился.

– От вас, Константин, тут мало что зависит. Лицо принимающее решение – Моторин, это раз. Вы чей-то сын, это два. Ну не на практику же вас прислали, право слово. Возраст неподходящий, да и костюм ваш стоит, как половина этого офиса. А значит, вы тут появились либо чтобы понять, достойны ли мы доверия для заключения будущего большого контракта с папенькой. Или чтобы ознакомиться с работой и занять моё место. А значит, ругаться бесполезно. Единственный действенный вариант поведения – работать на пределе профессионализма. К чему нас обоих и призываю.