Телефон замурлыкал почти нежно. Даже не снимая трубки, Гриша знал, что это мать. Она сохранила привычку звонить ему несколько раз на день и опекать, как будто он не вышел из детсадовского возраста. Но на этот раз он ошибся. Звонил Алик.

– Привет, герой!

Услышав это слово из уст друга, Гриша невольно смутился, как будто его застигли за чем-то неприличным. Словно Алик мог услышать его разговор с оловянной игрушкой. Звонок друга был неожиданным. Они виделись только вчера, наговорились вдосталь и обменялись всеми новостями. Что могло произойти за это время?

– Что случилось? – спросил Гриша.

– Ничего. Мы тут с Борей решили тебе позвонить, узнать, как жизнь.

«Они знают», – пронеслось у Гриши в голове. Но откуда? Он ведь никому не говорил. Впрочем, мало ли. Может, мать сболтнула. Когда дело доходит до плохих новостей, мир оказывается очень тесным.

– Со вчерашнего дня ничего не изменилось, – обтекаемо сказал Гриша.

Алик почувствовал в его голосе напряжение. Значит, есть скелетец в шкафу. Гришаня с Валеркой известные конспираторы. Из того тоже пришлось клещами тянуть новость о кастинге. Теперь надо размотать Гришку. У него наверняка что-то должно было произойти, не могло не произойти, ведь ни для кого из них вчерашняя встреча не прошла бесследно.

– Хорош темнить! Мы ведь твои друзья, не забыл? – нажал Алик.

– Что ты хочешь услышать? – вопросом на вопрос ответил Гриша.

Сомнений не было, друзья узнали о его болезни. Какая разница откуда. Важно то, что тайна выплыла наружу. Гриша намеревался прожить отмеренные ему полгода, как обычный человек. Он не хотел выслушивать соболезнования и ловить на себе скорбные взгляды, будто он уже покойник.

– Может, ты вытащил ребенка из огня? Или спас утопающего? – спросил Алик.

– Я же плавать не умею, – напомнил Гриша.

Он терялся в догадках, к чему Алик несет весь этот бред. Неожиданно Алик отступился:

– Ладно, проехали. Ты сейчас дома?

– Да.

– Мы с Борей к тебе заедем.

– Зачем?

– Странный вопрос. Ты что, хочешь сказать, что нам не рад?

– Нет, но мы ведь вчера виделись. И у меня отчет лежит, – промямлил Гриша, понимая, что его потуги отклонить встречу ни к чему не приведут.

– Отчет – не отбивная, не протухнет. А жизнь коротка. Жди.

Алик отключился, прежде чем Гриша успел что-либо ответить.

Жизнь коротка…

Жизнь…

… коротка.

Они всё знают!

Он не хотел, чтобы друзья стыдливо отводили глаза, словно виноваты в том, что здоровы. Чтобы в воздухе повисала недосказанной каждая фраза, когда речь заходит о планах на будущее. Чтобы в их памяти он навсегда остался ходячим мертвецом.

Мечта о путешествии в одночасье превратилась в твердую решимость. Бежать от соболезнований, вздохов и печальных взглядов! Он еще жив! Похороны откладываются на полгода. Он увидит Португалию, постоит на краю земли, а оттуда отправится в другие страны. Мать, конечно, с ума сойдет. Он так и слышал, как она взывает к его разуму, подкрепляя свои доводы слезами. Но на этот раз он не поддастся никаким уговорам. Это его жизнь. И отец его поддержит.

Гриша включил компьютер и завел в поисковике «Кругосветные круизы». Он так увлекся, что забыл про визит друзей.

Алик и Борька ввалились в квартиру с пакетом из супермаркета: пиво, чипсы, сухарики, сушеные кальмары – весь джентльменский набор для задушевного разговора. Впрочем, держались они молодцом, без соплей и соболезнований.

– Да у тебя тут рай! – воскликнул Алик, по-хозяйски устраиваясь в кресле рядом с журнальным столиком. – Надо себе тоже кондей поставить.

Борис скользнул взглядом по монитору.