Воронцов шел за седым, высоким, слегка сутулым мужчиной в черной ливрее. Он напоминал пингвина – тот, важно вышагивая, вел его в левое крыло, которое, видимо, считалось гостевым. Дрозд нес его рюкзак, в котором были все сферы, и наиболее ценные трофеи, Константин не доверил его местным слугам, тащившим следом четыре баула и чехлы с карабинами.

Наконец, седой остановился перед большими в два человеческих роста дверьми и, распахнув их, вошел, отступая в сторону.

Да уж, апартаменты, предоставленные Воронцову, впечатляли, все та же роскошь. Большая комната, в которой было все, что необходимо, от камина до большого обеденного стола у окна.

– Ваше сиятельство, – произнес «пингвин», – направо ваши комнаты – спальня, кабинет, уборная. Все в полном вашем распоряжении. На столе в кабинете лежит мыслеглас, вы сможете связаться по нему со слугами, которые на время вашего пребывания тут выполнят любую вашу просьбу. Налево комнаты для ваших слуг. Но я вижу, с вами случилась беда, так что, ваш спутник и страж может занять любую из них. Прошу до встречи с главой рода не покидать левое крыло усадьбы. У вас есть ко мне вопросы?

– Благодарю, но больше ничего не требуется, – отрицательно качнув головой, ответил Воронцов. – Вымыться, привести себя в порядок перед встречей с боярином Рысевым – все, что мне необходимо.

– Но, если что-то понадобится…

– Я воспользуюсь мыслегласом, – отрезал Воронцов. – Вон те две сумки в мои покои, – он указал на слугу, который волок его вещи и карабин. – Остальные в комнату Дрозда.

Главный «пингвин» резко повелительно дернул головой, и слуги поспешили выполнить приказание гостя.

Воронцов же забрал у наемника свой рюкзак и, не обращая ни на кого внимания, отправился в свои апартаменты.

Кабинет оказался, как ни странно, проходным. Хотя, кто посмеет шарахаться тут и мешать ему работать, если боярину захочется усесться за огромный деревянный резной стол, покрытый зеленым сукном? Еще один камин, вдоль стен книжные шкафы и не пустые, все полки забиты старыми фолиантами, ни единой пылинки. Спальня оказалась такой же внушительной, помпезной. Высокие потолки, кровать с балдахином. Да уж, на хрена ему одному этот траходром три на два с половиной? Из спальни вела еще одна дверь, за которой оказалась уборная. До раздельного санузла тут еще не дошли, но хорошо хоть уже не было ночных ваз. Огромная ванная, сделанная наверняка из ценных пород дерева. Что ж, с нее он и начнет.

– Ну что, боярышня, вот ты и дома, – произнес мысленно он, потом махнул застывшему в ожидании приказаний слуге, – ступай, дальше я сам.

Тот поклонился и скрылся, прикрыв за собой дверь.

– Дома, – согласилась Юлия, вот только в этом мысленном образе сквозила печаль. – Не говори ничего деду про меня, обсуди союз против тьмы, и все. Давай уедем?

– Ты согласна вечно сидеть в этом перстне?

– Да, – решительно произнесла Юлия, – лишь бы с тобой.

– А погибну я, что делать будешь? Опять ждать ведуна, который завладеет трофеем и сможет с тобой общаться, и согласится тебе помочь?

– Не важно, – отрезала боярышня. – Я все вспомнила, как только ты пересек порог этого дома. И родню свою, и то, как потеряла свое тело, и жениха, которому была обещана еще в пять лет. Уедем.

Константин даже растерялся от подобного. Он скинул сюртук на кровать, затем начал стаскивать пыльные сапоги, надо потом вызвать слуг, пусть приведут дорожную одежду в порядок.

Он голышом потопал по паркету в ванную, увидел халат, висящий на крючке, огромное полотенце, рядом с ванной на столике стояли ванные принадлежности.