Исха надела цепочку на шею. По телу волной прокатилось тепло, как будто она сделала добрый глоток чего-то хмельного. Да, не мешало бы подкрепиться, она ведь не завтракала. Да что там, даже не успела спрятать остатки ужина, удирая от призрачного обитателя дома. Так и оставила на столе. Там осталась каша и хлеб. Ей хватит, а на обед приготовит что-то другое.

Ведьма отперла замок, вошла, скинула плащ и снова повесила его на крючок. Все это время она внимательно прислушивалась. Все тихо. Она побрела в сторону кухни, ступая мягко и бесшумно.

Никого. Видимо, дух решил отдохнуть. Что ж, тогда она может спокойно позавтракать. На кухне, против обыкновения, было холодно. Она же не успела вчера как следует растопить печь, вот все и остыло. Но ведь теперь у нее есть накопитель! Исха быстро подбросила в топку дров и, дотронувшись рукой до камня, пожелала огонь. Он пришел. Дерево вспыхнуло сразу со всех сторон. Так-то лучше.

Она присела за стол, открыла горшок с кашей и нахмурилась. Чугунок пуст. Еще вчера там оставалась по меньшей мере половина. Да и хлеб куда-то пропал. Ладно, хлеб могли стащить крысы или мыши, сама виновата, что не спрятала. Но не могли же они сожрать кашу, а потом обратно накрыть ее крышкой?!

Пришлось вновь заниматься готовкой. Потом настала очередь уборки очередной комнаты. Затем — кормления лошади. Пора бы придумать ей имя.

Вечер подкрался незаметно. Исха уже поужинала и все ждала, когда ее призрак начнет себя как-то проявлять, но все оставалось до безобразия тихо. Даже обидно. Она-то теперь во всеоружии! Чувствует, что лучше не высовываться! Женщина вздохнула и стала собирать со стола. Но что-то ее остановило. Исха снова оставила половину горшочка отварной перловки с молоком, которое днем ей принесли дети из деревни, и несколько кусков свежего хлеба. Только на этот раз предварительно заговорила его от мышей и крыс. Если это все же настолько наглые грызуны, они никак не смогут пробраться сквозь невидимую защиту. Дверь в ее комнату тоже была опять заговорена, но на этот раз Исха все сделала не спеша и даже немного почитала перед сном. С амулетом гораздо спокойнее. Он источал приятное тепло и ощущался как часть тела или, скорее, души.

***

Стояла самая темная ночь. Еще несколько лучин — и небо начнет сереть. Улицы имперской столицы были пусты. Это то самое время, когда даже самые заядлые пропойцы уже разошлись по домам, а ранние птахи еще мирно спали в своих кроватях. В совершенно темном переулке, не освещенном ни единым источником света, стояли двое мужчин. Один из них все время беспокойно оглядывался по сторонам.

— Ты уверен, что за тобой не увязался хвост?

— Я знаю свое дело, господин Ророх.

— Тогда выезжай немедля. И запомни: ты можешь передать это лично только трем людям: князю, его деснице или шуйце. Больше никому.

Собеседник кивнул.

— Я не могу отправить тебя морем, прямо из Сохрида, Огер. Прости, но это слишком опасно.

— Я все понимаю, господин Ророх. Доеду верхом до Радаги, а оттуда сяду на ближайшую легкую ладью, которая поскорее доставит меня в княжество.

Мужчина согласно прикрыл веки.

— Поехали со мной, господин Ророх! Дальше тебе здесь оставаться опасно!

Его собеседник покачал головой.

— У меня еще незакончены дела. К тому же будет странно, если всеми уважаемый купец, получивший кучу заказов на свои ткани, вдруг пропадет. Как бы ни сложились обстоятельства, мне все еще дорого прикрытие. Слишком много зим я его строил, чтобы разрушить за одну ночь. Отправляйся один, а я приеду, как только закончу. Надеюсь, к тому моменту князь будет готов встретить врагов лицом к лицу.