Она вдруг подняла голову, почувствовав, что он за ней наблюдает. Ее взгляд был настолько пристальным, что Брюс не смог его выдержать; перестав смотреть на нее, он предоставил своим глазам бесцельно блуждать как угодно, чувствуя, что у него мгновенно зарделись щеки. Она же после этого продолжила говорить с сидящими на кушетке.

– Она мисс или миссис? – спросил он у Пег.

– Кто?

– Она, – сказал он, указывая на Сьюзан Фейн своим бокалом.

– Я же только что сказала тебе, что она развелась, – удивилась Пег.

– Точно, – подтвердил он. – Теперь я вспомнил. Что она делает? В какой области?

– Она управляет службой проката пишущих машинок, – сказала Пег. – И сама печатает на машинке и работает на мимеографе. Работает и по нашим заказам. – Под «нами» Пег имела в виду адвокатскую фирму, где трудилась секретаршей.

– Обо мне говорите? – спросила Сьюзан Пейн.

– Да, – сказала Пег. – Брюс спросил, чем ты занимаешься.

– Как я понимаю, вы только что вернулись из Мехико, – сказал Брюс.

– Да, – сказала Сьюзан Пейн, – но это не то, чем я занимаюсь. – Окружающие нашли ее реплику забавной и рассмеялись. – Не совсем то, – добавила она. – Вопреки тому, что вы, возможно, слышали.

После этого она соскочила с подлокотника и с пустым бокалом прошла на кухню. Один из заморышей-клерков поднялся и последовал за ней.

Я ее знаю, думал Брюс, потягивая свой бурбон. Где-то я видел ее раньше.

Он пытался вспомнить, где именно.

– Хочешь, я повешу твой пиджак? – сказала ему Пег.

– Спасибо, – сказал Брюс. Занятый своими мыслями, он поставил бокал, встал и расстегнул пиджак. Когда она взяла его и понесла в шкаф в прихожей, он последовал за ней.

– По-моему, я знаю эту женщину, – сказал он.

– В самом деле? – сказала Пег. Она вешала пиджак на плечики, и в это время произошла одна из тех вещей, которых ни один мужчина не может предвидеть и мало кто способен пережить. Из кармана пиджака на ковер упала упаковка «Троянцев» в пакетике «Аптека Агопяна».

– Что это? – сказала Пег, наклоняясь, чтобы подобрать пакет. – Такое маленькое?..

Разумеется, Фред Агопян уложил «Троянцев» так, чтобы они с легкостью могли выскользнуть из пакета и предстать перед кем угодно. Когда Пег увидела их, на лице у нее появилось странное холодное выражение. Не промолвив ни слова, она вернула упаковку в пакет, а пакет – в карман пиджака. Закрывая дверь шкафа, она сказала:

– Что ж, как я понимаю, ты хорошо заранее подготовился.

Он меж тем сокрушался, что не отправился прямиком в Бойсе.

– Ты всегда был оптимистом, – заметила Пег. – Но у них неограниченный срок годности, так ведь? Я полагаю, они завсегда пригодятся.

Возвращаясь в гостиную, она добавила через плечо:

– Не хочу, чтобы ты потерял свою инвестицию.

– Что за инвестиция? – спросил один из тусклых типов на кушетке.

Ни он, ни Пег ему не ответили. И на сей раз он не старался сесть к ней поближе. Само собой, теперь это было безнадежно. Он сидел, попивая бурбон и прикидывая, как побыстрее смыться.

Возможность уехать представилась почти сразу. Сидевший напротив него маленький плешивый клерк поднялся и объявил, что ему надо отправляться домой, на автобусе.

Брюс, тоже поднимаясь на ноги, сказал:

– Я вас подвезу. Все равно мне надо в Бойсе.

Никто не возражал. Пег кивнула на прощание и скрылась на кухне, когда они с мистером Мьюиром вышли из дома.

Когда они добрались до Бойсе, то потребовалось некоторое время, чтобы отыскать улицу мистера Мьюира. Тот, сам не будучи автомобилистом, не имел ни малейшего понятия, в какую сторону ехать. Высадив его наконец, Брюс снова вернулся на шоссе, чтобы найти какой-нибудь мотель. А затем, как раз в тот момент, когда ему попался приличный с виду мотель, до него дошло, что его пиджак так и остался висеть в шкафу, в прихожей у Пег. Стыд заставил его вычеркнуть это из памяти.