— Вот и скажи мне… Женщина, изменяющая мужу, пока он думает, что она шоблается по спа-салонам и фитнесам, это разве не шлюха? Что ей, ножки целовать надо и пыль с плечиков стряхивать мягкой щеточкой? А по мне, такие заслуживают самого пренебрежительного отношения... К тому же, она сама напросилась. Сначала Алиса держала меня за дурака и просила прощения, потом стала его отсасывать. А когда до ее рыжей головушки доперло, что я все знаю, я, не жалея, засаживал ей по самые помидоры.

— Ты что, изнасиловал ее?

Румянец с щек капитанчика испарился, а глазки выпучились. Ева побледнела. Могу представить, что она себе напредставляла. Неужели о себе сразу подумала? Глупенькая девочка... не понимала, что ее и пальцем никто не тронет без ее же согласия.

— Скажешь тоже! — я сгреб сметану в красный наваристый борщец, от души приправленный зеленой петрушкой и черным перцем-горошком. — Всего лишь подарил ей столько секса, сколько ей не хватало в браке. А моя дочь, за которой она так опрометчиво прислала такого охеренного «специалиста», ей нужна только из-за денег. Сама-то Алиса теперь в глаза мне смотреть боится. Куда уж тут попрошайничать? А так, под видом благого дела и безмерной любви к Лине продолжила бы мои денежки тринькать. Ее-то бизнес по документам ко мне переходит... Так что, пусть дальше боится!

— После такого-то! А кто бы не испугался, Яннис?

— Какого? Ты же не боишься, вон, хотя и двоим была рада, — в паху опять стрельнуло, а Ева вновь заардела. — А-а, видимо, потому что все рано закончилось, — я ухмыльнулся.

Ей же не объяснишь, что тройнячок с Сэмом как-то сам получился… Ну, почти получился. Притрагиваться к этой темноволосой я вообще не собирался. Хотел всего-то как следует наказать нерадивую похитительницу. Да и Сэм вроде тоже. По крайней мере, мы с ним так изначально и договаривались. Он вообще так, чисто помацать ее для устрашения должен был да помурыжить недельку, чтобы было уроком.

…А увидев ее округлую попку, я не сдержался. Мне так захотелось самому наказать ее и выпороть.

А в итоге вон оно как обернулось… Нам двоим снесло башни при виде этого капитанчика. Что я, что он — оба голову потеряли. Что его, что меня перекрыло! Какое-то дикое наваждение в присутствии этой красавицы — такой манящей и беззащитной. Да и девочка-то нас сама захотела… А такое мужик чувствует! Это в воздухе витает, аж в затылке что-то искрится.

Ева размазывала капусту по ободку тарелки без особого интереса. А как по мне, борщ был на редкость вкусным. Мягкое мясо присутствовало не для галочки и таяло во рту, а овощи не хрустели. «Расхитительница» же гипнотизировала еду и не притрагивалась.

— Что? Сидишь и думаешь, почему я с тобой нежничаю? Почему мы с Сэмом не распластали тебя до сих пор и не выебли?

— Просто представила, как вы с ним целуетесь, — она дерзко взглянула в мои глаза, но попытка быть грубой не удалась дурочке. Только смех у меня вызвала.

— Допредставляешься, Ева… Потом пеняй на себя.

— И что будет? И меня изнасилуешь? Или без Сэма у тебя с этим проблемы? — крепко сжимая приборы, Ева продолжала сверлить меня взглядом. Видимо, после информации о расправе над неверной женушкой, в мозгах брюнетки соскочила какая-то шестеренка, отвечающая за инстинкт самосохранения. Да и поняла она меня слишком… неправильно!

— Я что-то не понял, ты по нему соскучилась? Откуда вдруг столько храбрости в этих крохотных кулачечках? Смотри-ка, аж пальчики побелели. Сейчас ручки твои онемеют, ложечка выпадет и кушать не сможешь, — я стал разговаривать с ней как с малым ребенком, чтобы она понимала, что ее выпады — не более чем лепет детский.