– Я добавлю, что причиной смерти явилось проникающее ранение в область сердца с повреждением левого желудочка. Первая же ножевая рана, нанесенная потерпевшему в область сонной артерии, тоже вполне могла стать причиной смерти, если бы второго удара не последовало. Давность наступления смерти – около двух с половиной суток, – лаконично подытожил патологоанатом. – Он был убит где-то между полуночью и тремя часами.

– Недурно, – промурлыкал Обухов. – Вполне исчерпывающая информация, а? – Он обворожительно улыбнулся Лизунову, патологоанатому и Колосову. – Вот что значит быть отличником боевой и политической, пардон, учебной подготовки. – Он брезгливо осмотрел труп. – Ну а теперь разрешите дополнить и мне. Дата рождения потерпевшего 22 мая 1958 года, место рождения – город Тула, образование среднетехническое, судимости – увы, ни одной, однако трижды привлекался к уголовной ответственности, находясь во время следствия под арестом, в 1995, 1996 и 1998 годах, статьи рэкет и вымогательство. Однако все три раза уголовное преследование прекращалось за недостаточностью улик. Прописан по адресу: Павловский Посад, улица Ленина, 17, но фактически в последнее время проживал: Москва, гостиничный комплекс «Заря», номера 346, 394 и 395. Официальное место работы – старший референт указанного гостиничного комплекса, старший референт службы безопасности. По официальному месту работы числился и получал зарплату, с которой и платил вполне легально налог. Имел еще несколько неофициальных источников дохода, с которых, естественно (дурачок он, что ли?), налогов не платил. Последний раз попал в поле зрения регионального управления по борьбе с организованной преступностью в июле прошлого года в связи с его причастностью к деятельности организованной преступной группировки Баюнова-Полторанина.

– Фамилия потерпевшего? – спросил Лизунов тихо, восхищенно, подавленно.

– Клыков Петр Анатольевич, – Обухов произнес это тоном дешевого ярмарочного фокусника. – Ласты склеил, Петя, ну земля тебе пухом, бедняжка.

– Вот что значит мощная, исчерпывающе подробная картотека, – завистливо сказал Лизунов. – То-то мы смотрим, не местный, не живет здесь. Своих-то, кто под Витьку Баюна прогнулся, мы всех как облупленных знаем.

– Внутриутробная разборка, – констатировал Обухов безапелляционным тоном. – Они привезли его туда на машине, прирезали как барана и сбросили с моста. Эти кровоподтеки на ноге и животе как раз и могли появиться при падении с высоты. – Он лучезарно улыбнулся судмедэксперту, словно приглашая его в сообщники.

По вымощенной плиткой садовой дорожке шустро катил игрушечный миникар. Пыхтя и бибикая при каждом удачном повороте, его руль самозабвенно крутил белобрысый пятилетний мальчуган. Впереди игрушечной машины, медленно пятясь, шел высокий охранник в черной униформе с серебряными нашивками – отличительными знаками службы безопасности Центра отдыха и развлечений «Сосновый бор».

И малыш и охранник находились в южной части паркового комплекса, где на специально отведенной и особо охраняемой, огороженной территории были выстроены бунгало класса люкс для тех отдыхающих, кто имел средства снимать в «Сосновом бору» не отдельные номера, а целые многокомнатные коттеджи с обслугой и охраной.

Здание бунгало виднелось за куртинами сирени: двухэтажный просторный дом с черепичной крышей, камином, кирпичной верандой, спутниковой антенной, зеркальным бельэтажем и выложенным итальянским мрамором бассейном с подогревом.

На веранде за накрытым к завтраку столом сидели мужчина лет сорока пяти – плотный, смуглый, уже начинающий седеть – и женщина за семьдесят, но подтянутая, спортивная, с крашеными черными волосами, собранными на затылке в пучок. Она наливала чай из белого фарфорового чайника, добавляя себе по вкусу в чашку сахар и молоко.