Мы пытались понять мотивы. Просто дружно ходили по улице и обсуждали это, звонили своим источникам, пробивая информацию, мучили агентов, возможно, кто-то что-то мог бы вспомнить. Переписывали схемы, структуры, поднимали наработки. Ведь никогда не бывает так, чтобы не оставалось зацепок. Кто-то да должен был оговориться, проколоться на мелочи.

Да только, как не шерстили, так ничего и не всплыло. А к четырём часам утра была дана отмашка идти на штурм. Всем подразделениям было приказано приготовиться. Вот после этого на нас словно погрузилась атмосфера всепоглощающего ужаса. Не тревоги, нет. Глядя на бойцов, собравшихся в группы, и умолкнувших глядя друг на друга, я неожиданно поняла, что меня от макушки до самых пяток колотит. Именно колотит. Там ведь люди, которые могут быть в самом лучшем случае напуганы. Но больше всего было страшно за ребят. Раньше, я как-то не особо беспокоилась о тех, кто выходил на задержание подозреваемых. Это их работа, и никто не сделает её лучше. К тому же, трудно воспринимать их, как людей, когда ты даже не видишь лиц. Но этот взгляд… он не отпускал.

– Елизавета Виноградова?

Я обернулась и окинула Арестова взглядом. Статный мужчина в форме, выглядел довольно бодро, несмотря на то что начинало уже светать. Уверена, он на ногах, как и я, со вчерашнего утра.

– Чем могу, Пётр Николаевич?

Я особо не обрадовалась его компании. Всем известно, что Арестов хитёр, как старый лис, и лучше держаться от него подальше. И как только Ваклонский от него такой безоговорочной преданности добился? Нет, я знаю, как, но всё равно в голове не укладывается.

– Хотел с вами поговорить, Лиза.

– О чём?

– О том нравится ли вам ваша работа, команда?

Я нескромно уставилась на него, пытаясь осознать вопрос.

– Вы что? Хотите предложить мне место в?..

Арестов усмехнулся, и прислонился на капот старенькой Женькиной тойоты, посмотрев вперёд.

– А что вы так удивляетесь, милая? Ваклонский в вас давно уже надёжного человека разглядел, а мне из-за некоторых событий в штабе нужен свой человек, – он повернулся и посмотрел весьма красноречиво. – Свой в доску человек. А вы же ему, как дочь родная.

Помимо того, что и так была в ужасе, сейчас ещё и растерялась. Что мне там делать? ФСБ – это слишком сильно для такой, как я, несмотря на то, что Арестов предлагает мне место потеплее. Куда теплее того, на котором он сам сидит. Не то, чтобы я не думала о своём будущем, но виделось оно мне не в столь специфичной структуре, как служба безопасности. Да и прикипела я уже к своему отделу.

– Я не тороплю, Лиза. Вволю подумайте. В конце концов, у нас не только места теплее, но и привилегии значительно лучше.

Я поджала губы и промолчала. Привилегии-то лучше, но вот жертвенности требуют они куда больше. С такой работой не только паранойю заработать можно, но и расстройство личности на уровне.

Арестов ушёл, а смешанные чувства остались. Я понимала, что Ваклонский уже знает о предложении. Он и сам не раз намекал на помощь с поиском «работы», если понадобится, но вот подкат от ФСБ я не ожидала.

Пока зевала, не заметила, как ушли бойцы. Только потом, озираясь по сторонам, поняла, что уже началось.

И это была самая страшная операция за всю мою практику.

О том, что происходит внутри самого здания, мы знали, потому что люди, оказавшиеся в заложниках, рискуя собственной жизнью, звонили и включали видеосвязь. Если изначально мы считали, что их всего семеро, то позже выяснилось, что это далеко не так. Само здание состояло из трёх этажей. «Духи» распределились так, чтобы контролировать весь торговый центр. Не менее пяти человек на этаж. Выходы заминированы и нет никакой возможности выбраться наружу.