В кровать возвращаюсь ближе к утру. Зарываюсь носом в соседнюю подушку, но не нахожу того, что искала. Белье пахнет кондиционером и свежестью. Тогда я закрываю глаза и вспоминаю аромат, окутывающий меня в кабинете Степана. Ладан… Там пахло ладаном и миртом.

А утром с внеплановым визитом ко мне нагрянули родственнички.

- Алла, Тоня… Какими судьбами?

- Пришли узнать, как ты тут… - прокомментировала старшая сестра моего мужа, бесцеремонно отодвигая меня вглубь квартиры.

- Вас, что, Сашка подослал? – выгибаю бровь.

- Сашка - не Сашка! Какая разница? Где Дёма?

- Демид на турниках… - пожимаю плечами и шлепаю в кухню, понимая, что мне от них уже не отделаться. – Чай, кофе?

- Да ты что, жара такая!

Жара? Да, наверное. Но внутри у меня такой холод, что я постоянно мерзну.

- Ну, так, как ты тут? – повторяет свой вопрос Алла, а я смотрю в ее светлые глаза, так похожие на глаза моего мужа, и не знаю, что ей ответить. Чего она ждет? Что я буду биться в истерике? Может быть. Это мы проходили… Когда я еще верила, что им действительно на меня не плевать.

- Нормально, - пожимаю плечами и морщусь – место ушиба простреливают пули боли.

- Саша сказал, что у тебя случился нервный срыв. Может быть, тебе стоит обратиться к психотерапевту.

Снова пожимаю плечами. Уже привыкла к тому, что сестры мужа раздают советы даже тогда, когда их об этом не просят.

- Думаю, Саша преувеличил проблему, как обычно, интерпретировав мое поведение так, как ему было удобно.

Алла с Тоней переглянулись и на некоторое время замолчали. Несвойственная им тишина. Обычно сестры без умолку болтали или смеялись… Громко.

Пожимаю плечами и заливаю воду в кофемашину. Может, им и жарко, а я никак не проснусь. Сыплю зерна и, опустив веки, вдыхаю их особенный аромат. Каково это – жить, ничего не видя?

- Таня… - голос Тони – средней сестры, звучит непривычно серьезно. Совершенно невольно я напрягаюсь. - Ты должна понять!

- Правда?

- Ну, конечно! Ты ведь была в аналогичной ситуации…

- Это когда же? – немного подумав, добавляю в свой кофе ложку сахара, хотя и пью его обычно черным. Но сейчас во мне столько горечи, что… В общем, сахар - неплохой выход.

- Когда забеременела Данькой!

Я обернулась, неверяще качая головой:

- Я не гуляла с женатым, Тоня. Ты что-то путаешь.

- Я сейчас не об этом! – вспыхнула та. – Ну, подумай, Тань… Она молоденькая, беременная! Конечно, ей нужна поддержка мужчины. Неужели тебе ее совсем не жалко?

Не верю своим ушам. Хлопаю глазами, как последняя дура, в то время как моя нижняя челюсть все сильнее опускается вниз. Я даже слов не нахожу от такой наглости, но, как обычно в таких ситуациях, начинаю сомневаться в себе.

- Не жалко, - наконец выдаю я, бахая банкой с сахаром о столешницу.

- Нет, Тань, мы и тебя понимаем, ты не подумай… Но ему… Вот, что ему, по-твоему, нужно было сделать?

- Ему? Ну, даже не знаю… - из меня сочится сарказм. – Возможно, не гулять, как последний кобель.

- Танечка, ты же прекрасно знаешь, что большинство мужчин такие, так стоит ли портить себе нервы?

Отворачиваюсь к окну, щелкаю кнопкой кофемашины и медленно выдыхаю. Я уже давно не ищу справедливости. Но ее отсутствие все равно задевает. Как и пять – десять лет тому назад. Хотя в чем-то они и правы. Нервы себе портить не стоит, а вот с тем, что все мужики гуляют – лично я никогда не соглашусь. Так просто удобно думать. В равной степени и изменниками, и тем, кому изменили.

- А я и не порчу, Тоня. И вообще… никого не держу.

- Ну, ты-то тоже не горячись! Столько лет терпела, и здесь не стоит опускать руки. Молодежь эта… Сама знаешь, какая ветреная. А Сашка к размеренной жизни привык. Надоест ему скоро эта Вика. И вернется он домой, как миленький. Туда, где все комфортно и привычно.