Рабочий наряд пришлось сменить на что-то поскромнее, но колготки с затяжкой переодевать не стала. Мы бедные и несчастные, именно такого образа я собиралась придерживаться. Что с нами делать? Понять и простить…

На всякий случай прихватила с собой тощую заначку, но переживала, что мои скромные накопления проблему не решат. Вадя ворчал, что против моей затеи, но, поймав многозначительный взгляд из разряда «мама в ударе», всё же заткнулся.

В ожидающем у подъезда такси оказался утренний водитель. Узнав меня, он чуть не вдарил по газам, но я намеренно обошла машину спереди и, улыбнувшись максимально добродушно, скользнула в салон.

При сыне таксист не стал упоминать утренний инцидент, но, видимо, решив отыграться, долго возил нас кругами. Собрал все пробки и, содрав с меня двойную плату, умотал, окутав нас облаком выхлопных газов.

Ректор нас уже ждал, и, похоже, давно. Откинувшись в кресле, сложил руки в замок и, смерив Вадима сканирующим взглядом, расплылся в широкой улыбке.

– По какому вопросу? – проворковал притворно приветливо, а я, не спрашивая разрешения, плюхнулась в свободное кресло.

– Полагаю, вам прекрасно известно по какому, – ответила спокойно и, кивнув на понурого Вадима, приступила к главному блюду без всяких вступлений: – Понимаю, что мой сын виноват, но отчисление за полгода до диплома – это жестоко. Не находите?

– Я нахожу… – копаясь в каких-то бумагах, нараспев протянул ректор и, выложив передо мной больничную выписку и внушительный список процедур и лекарств, продолжил: – Нахожу, что оказал снисхождение вашему сыну. Например, не подал заявление в полицию, а это могло повлиять на его жизнь куда серьёзнее.

– Ну мы же взрослые люди, – подавшись вперёд, томно мурлыкнула я и, поймав на себе оценивающий взгляд, резко сменила направление разговора: – Вы тоже родитель. Должны же понять.

– Должен, но не обязан, – отрезал мужчина и, постучав пальцами по столу, прозрачно намекнул: – Но мы могли бы обсудить это в более спокойной обстановке.

– Э-э, полегче, – встрял Вадим и, сводя результаты моей хитрости на нет, с издёвкой заметил: – Моя мама не настолько отчаялась.

Взгляд ректора потух, а я протяжно вздохнула. Что мы имеем? «Договориться» он не против, но предложенный им способ не устраивает меня. Сын прав…

– Сколько? – спросила я обречённо.

Мужчина смерил меня задумчивым взглядом, прищурился и, написав на стикере сумму, молча протянул мне.

М-да-а-а уж… Кажется, с одной почкой люди живут вполне нормально? А без двух?

Вера

Из деканата я вышла вдохновлённая на… кого бы убить? Ну, кроме сына, конечно. Зря растила, что ли? Ночей не спала, жопу мыла, сопли вытирала и всё такое…

– Не буду я перед ним извиняться, – сдвинув брови на переносице, проворчал Вадим и, сунув руки в карманы брюк, прорычал: – Это гад чуть девчонку не оприходовал.

– Ах вот оно что, – протянула я нараспев и, остановившись, скрестила руки на груди и заворчала: – То есть «ваших» не били, а снасильничать пытались? А охрана не могла разобраться?

– Да этот гад её в подсобку затащил! – заорал Вадим и, оглядевшись, заговорил тише: – Он специально, понимаешь? Давно ко мне цепляется, а Лера просто удобным поводом стала и…

– Ах Лера, – закатив глаза, выдохнула я и, покачав головой, подытожила: – Ну хоть за девочку заступился, а не просто драчун. Мне прям полегчало. Что делать-то будем, Казанова?

– Ну мам, – покраснев, буркнул сын, а я лишь отмахнулась.

– Идём, рыцарь. Надо бы обмозговать, где столько денег взять. За семестр, за лечение этого ублю… плохого мальчика, за…