– Я понимаю, что в прошлый раз поступил как козёл, – сказал уже с искренним раскаянием в глазах. – Понимаю, что чертовски напугал тебя. Понимаю, что ты не желаешь со мной разговаривать, – он поморщился, будто подумал о чём-то неприятном, – но я очень хочу загладить свою вину.

– Я сказала уже… – начала было я.

Но парень перебил:

– Я обычно нормальный, понимаешь? Вот так с девушками себя не веду. Просто, когда речь заходит об Анютке, у меня напрочь крышу сносит, и я плохо себя контролирую, потому что… Да, ты права. Я очень хотел сделать ей больно. Чтобы она поняла, каково мне.

Я внимательно на него посмотрела и поняла, что… жалею.

Просто я в какой-то степени понимала его чувства. Вот только там, где он позволял выплёскиваться собственной злости, я держала лицо кирпичом и била наотмашь не руками – словами. Делала больно тем, кто не заслуживал. И да, я, в отличие от него, не находила в себе сил извиниться.

Я молча достала телефон, открыла контакт с номером и протянула ему.

– Завтра в обед, если сможешь. Встретимся, чтобы кофе попить.

На его неправдоподобно уверенном лице вдруг скользнула усмешка. Глядя на неё, я поняла, что парень просто не умеет нормально улыбаться. Образ мачо въелся в его мышцы и создавал нужные рефлексы, когда это было необходимо.

Денис записал мой номер, подмигнул и удалился, оставив меня размышлять над собственным поступком.

Ведь он мне не понравился. Ни тогда, ни сейчас. И вряд ли после завтрашней встречи я продолжу общение с ним.

– О, а ты чего стоишь? – спросила Ларина, обойдя меня со спины.

– Тебя потеряла, – ответила я задумчиво.

– Так я там Палину встретила. Сидит с сестрой у барной стойки.

Я не ответила, продолжая размышлять над сотворённым. В груди поселилось странное ощущение, и оно мне совсем не нравилось.

На следующий день, пребывая на работе, я поймала себя на том, что сильно нервничала. Начальник, заметив моё состояние, сначала просто косился, а в момент, когда меня начало конкретно потряхивать, посмотрел поверх очков и укоризненно покачал головой, потому что в этот момент я расставляла на стеллаже очень дорогие вина, а стремянка, что служила мне лестницей, имела свойства покачиваться, чем усугубляла и без того не очень хорошую ситуацию. Одно неловкое движение – и премия моя канет в лету.

– Альбина, всё хорошо? – участливо спросила менеджер Лера, перебирая ценники.

– Да, – кивнула я. – Просто странное, неприятное предчувствие.

Девушка пожала плечами и улыбнулась:

– Чего бы у тебя на уме ни было, не накручивай себя. Всё будет замечательно.

О моей беременности в магазине узнали все, когда я принесла справку от гинеколога. Больше всего был шокирован Николай Степанович. Особенно когда девчонки спросили про свадьбу, а в ответ получили моё тихое: «Свадьбы не будет».

Кажется, с того дня, когда про беременность узнала, я так ни разу не нервничала. Ну, кроме того дня, когда Денис решил, что ему всё можно.

Нахмурившись, я достала из коробки новую бутылку, прочитала название, нашла ценник и разместила на полке. Сосуд едва втиснулся, но я точно знала, что раздвинуть ряд и высвободить хоть каплю места не получится, а отступать от планограммы – себе дороже. Маркетинговый отдел подобного самоуправства не прощал, потому старался выверять всё до миллиметра, которого иногда просто не хватало на полках магазинов. Поговаривали даже, что у них точно такое же оборудование в офисе стоит.

Я снова посмотрела на увлечённого проверкой кассового журнала начальника и тихо спросила у Леры:

– Что у него с настроением?