Бо устало вздохнул.

– Почему бы тебе не сказать им правду? Что я здесь потому, что собираюсь встретиться с Салли?

Вот так просто, да?

– Потому что…

Потому что все будут оскорблены, если узнают, что Мел позволила им думать, будто их положение прочно и надежно, а это совсем не так; потому что ей придется вытерпеть их расспросы, действительно ли Салли виновна в том, о чем говорил Бо?

– Да потому что ты лгунья, – тихо сказал Бо, делая шаг к ней. – Потому что ты очень долго лгала им, не так ли?

Еще шаг, и Мел почувствовала, как сзади в ягодицы врезается твердая столешница, а спереди неумолимо налегает всей массой Бо. Единственное, что ее успокаивало, так это холодная сталь машинки для вскрывания конвертов в ладони.

– Потому, что знаешь: стоит тебе признаться, – продолжил Бо, – и они перестанут думать, будто солнце встает и заходит на твоих плечах.

Мел покачала головой, не соглашаясь с ним. Нет, она тащила на себе всю работу вместо Салли вовсе не из желания, чтобы ею восхищались и смотрели на нее снизу вверх. Причина абсолютно не в этом! Ей самой хотелось работать, потому что аэропорт стал ей домом, к тому же единственным, другого у Мел, собственно, никогда и не было.

Ну ладно. Если подумать хорошенько – да, еще и потому, что они уважали ее и восхищались ею. Это придавало Мел ощущение значимости. Но разве это преступление? Неужели Бо не способен это понять?

Разумеется, не способен. Уверенность Бо в собственной правоте граничила с оскорбительным упрямством. Ему было плевать, что о нем думают люди, и даже в голову не приходило поинтересоваться их мнением. Вероятно, и в собственной непогрешимости он не усомнился ни разу.

– Мел, что тут творится? – спросил Бо, ласково поглаживая ее висок. – Ты оставила меня одного. Провоцируешь мое любопытство, вынуждая поинтересоваться, что еще ты скрываешь.

Ей было трудно думать, еще труднее – говорить в такой близости от Бо, и он, возможно, об этом догадывался, как ни отказывалась она в это верить.

– Ты, случайно, не отправлял мне на днях письмо по электронной почте?

Он внимательно взглянул на нее.

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Просто… спросила.

– Ты получила странное электронное письмо?

Нет. Всего-навсего угрожающее.

Его взгляд опустился – теперь Бо смотрел на ее губы, и глаза потемнели.

– Упрямство тебя только украшает. Ладно, я об этом подумаю. – Обхватив ладонями ее бедра, он пододвинулся еще ближе, вынудив Мел откинуть назад голову, чтобы видеть его лицо. – И все-таки ты могла бы просто рассказать мне все, сэкономив нам обоим кучу времени и нервов.

Мел стиснула зубы, и Бо засмеялся.

– Не беспокойся, подруга. Итак… возвращаемся к версии бывших любовников?

Мел нервно облизала губы.

– Версия не такая уж беспочвенная. Мы явно на ножах, потому что поссорились. И это было к лучшему, учитывая, какой ты гад и все такое.

Его палец погладил ямку у основания ее шеи, и по ее животу разлилось ощущение восхитительного тепла и некой опасности.

– Если я такой гадкий, – промурлыкал Бо, – тебе придется что-то с этим делать.

– С чем?

И опять она почувствовала прикосновение большого пальца там, где бешено пульсировала жилка.

– С тем, как отчаянно ты меня хочешь.

Мел хлопнула его по руке, но Бо молниеносно схватил ее запястье, потом второе – как раз в этой руке она держала машинку для открывания конвертов, – и с веселым любопытством посмотрел на стальное острие. Машинка с грохотом упала на пол, когда он разжал ей пальцы.

– И ты, возможно, захочешь поправить дело. Это умерит те тайные чувства, которые ты, очевидно, ко мне питаешь.