– И когда же она будет? Завтра?

Мел моргнула – медленно, как сова, – но ничего не ответила, а Дайми с преувеличенным интересом принялась разглядывать собственные пальцы, так сжатые в кулак, что даже костяшки побелели.

– Через неделю? – спросил Бо с чувством, которое, по его мнению, означало величайшее терпение.

Тишина в ответ.

– Через месяц?

Ни та ни другая даже не шелохнулись, только Мел продолжала покачивать ногой. Бо целую долгую минуту разглядывал их, потом усилием воли заставил себя расслабиться. У него ведь имеются два козыря. Во-первых, безграничное терпение. Во-вторых, нет в мире дела важнее того, ради которого он здесь.

– Имейте в виду: я могу ждать столько, сколько понадобится.

– Ты что, безработный? – буркнула Мел.

– В данный момент у меня полно чартерных рейсов.

– На «гольфстриме»?

– Да. И я снова начинаю восстанавливать старые самолеты.

– Как Эдди.

Как всегда при упоминании имени отца, на Бо накатывали воспоминания и ностальгия, и этот раз не стал исключением, поэтому, когда заговорил, голос его заметно смягчился.

– Да, как мой отец.

Прикусив нижнюю губу, Дайми взглянула на Мел, но та едва заметно покачала головой и Бо понял, что Мел здесь за старшую.

– И что же ты собираешься делать в таком случае? – уточнила Мел. – Ошиваться вокруг и глазеть, как мы тут справляемся, пока не появится Салли?

Многозначительным взглядом Бо неторопливо обвел помещение, отмечая и полное отсутствие клиентов, и слегка обшарпанный вид интерьера, а тем временем нервы у обеих девиц едва не искрили – хватило бы электричества для какой-нибудь небольшой страны «третьего мира».

– Кажется, вам тут не помешала бы помощь.

– У нас все в порядке, – сухо отозвалась Мел.

– В порядке? Пусть так. Но договор-то у кого, а, Мел?

На лицах обеих девиц отобразилась целая гамма чувств: ужас, смятение, отчаяние.

– Вот и подумайте об этом, – заключил Бо и неспешно удалился, насвистывая сквозь зубы.

Мел сверлила взглядом его сильную спину, пока он пересекал терминал, чтобы выйти в коридор, ведущий в частные офисы в задней части помещения, и чувствовала, как ухнуло в пятки ее сердце.

– Что он тут делает? – прошипела Дайми.

– Ты же слышала, что он сказал. – Нагнувшись, Мел схватила телефон и принялась набирать номер, который вот уже несколько лет знала наизусть, – номер мобильного Салли. – Он хочет поговорить с Салли, потому что не больше моего уверен, что договор подлинный.

Долгие гудки, как всегда. Тем временем снова прошествовал мимо Эрнест, на сей раз без тележки. Мел хотелось на него наорать, только это вряд ли помогло бы унять его любопытство, поэтому она сумела-таки взять себя в руки.

Салли трубку не брала. Впрочем, чему удивляться? Когда она вообще отвечала на звонки? Если не изменяет память, в последний раз они разговаривали почти год назад, хотя никто из персонала аэропорта этого не знал: Мел и Дайми старательно поддерживали видимость, что поддерживают с Салли регулярный контакт, – так было спокойнее.

Пришлось оставить сообщение для голосовой почты.

– Позвони мне, Салли, – сказала Мел после сигнала.

Дайми покачала головой.

– Как ты думаешь, он скажет об этом кому-нибудь?

– Нет, если это будет зависеть только от меня.

– Откуда у него договор на его имя?

– Там не его имя. Договор на его отца.

– Эдди Блэк!

Это имя неизменно отсылало Мел в прошлое, в то лето на второй год ее пребывания на аэродроме. Она училась разбираться в авиационном двигателе с помощью Салли и Дона, их тогдашнего механика, сварливого типа с вечной сигаретой, прилипшей к уголку рта, и бутылкой пива наготове. По какой-то загадочной причине он взял шефство над ней – может, потому, что она считала делом чести знать разницу между «бичем» и «пайпером», – а еще ему нравилось, когда молодежь проявляет любознательность.