Мне показалось, что в этом плаче было какое-то послание, адресованное матери. Соседка позвонила той женщине и попросила ее прийти, чтобы встретиться со мной. Я узнала, что та женщина не была верующей, не была мистически настроена. После смерти младенца она потеряла все, что имела, – ушли деньги, распался брак. Она сказала мне, что комната, в которой я слышала плач, была у них детской. Я чувствовала, что дитя хотело успокоить мать, снять с нее тяжесть утраты. Оно хотело передать ей, что с ним все хорошо. Услышав эти слова, женщина заплакала; казалось, ей от этого полегчало.

Итак, я использовала свои психические способности, чтобы помочь другому человеку. Этот опыт стал искрой, которая зажгла во мне идею стать настоящим медиумом.

В 20 лет мне удалили аппендицит. После операции сказали, что нужно предохраняться по крайней мере в течение года, но Бренди, мой третий ребенок, решила все по-своему. Она появилась на свет несмотря на то, что мы совмещали разные противозачаточные средства, в том числе презервативы. Девочка с голубыми глазами, светлыми волосами и солнечным характером – такой она родилась, такой остается и по сей день. Но вскоре после ее появления на свет меня ждала новая операция. Я страдала от опущения матки, близкого к выпадению, и ее пришлось удалить. Мне было всего 22 года, и к тому времени мое тело уже претерпело ряд операционных вмешательств.

Моя мама преодолела много жизненных невзгод, и для меня она всегда была воплощением идеала. Мы с Гарри тогда жили в Спрингвилле (штат Юта). Однажды мы – мама, я и дети – решили забраться на небольшую гору недалеко от моего дома. Помню, я гордилась тем, как ловко мы с детьми вскарабкались наверх по крутому склону, даже моя мама от нас отстала. Оказавшись на вершине, я решила, что лучший способ быстро спуститься вниз – съехать на спине по песчаному руслу пересохшего ручья. Проезжая мимо мамы, я успела сказать, что это отличный способ оказаться внизу. В ответ она прокричала, что так не думает, но уже через пару секунд сама устремилась вниз, обгоняя меня. Она скользила по каменистой части склона и смачно бранила всех и вся. Услышать ругань из уст мамы было большой редкостью, и я прокричала ей вслед, чтобы узнать, что это с ней было. «Я не нарочно!» – проорала она. В этот момент я перестала думать о ней как о безгрешном существе: она стала для меня реальной женщиной, обычным человеком.

Гарри начал работать в сети супермаркетов «Фред Майер» помощником менеджера. Его работа предполагала постоянные переезды. На какое-то время мы даже расстались, он уехал жить к своей маме, но вскоре она прислала его обратно, уговорив извиниться за свое поведение. И я решила снова дать ему шанс – ради наших детей.

Интересно, что мы практически не ссорились. Когда назревали какие-то противоречия, Гарри замыкался в себе и переставал со мной разговаривать. Это приводило меня в отчаяние – вопросы, волновавшие меня, не удостаивались внимания, никакие проблемы никогда не решались. И все же, переехав в Айдахо, мы постарались начать все заново.

Наверное, больше всего разногласий было вызвано подходом к работе. В нашей совместной жизни мы прошли через несколько периодов, когда Гарри сильно злоупотреблял алкоголем. Но чаще всего мы не видели друг друга просто потому, что он все время проводил на работе. Он хорошо общался с детьми, когда был дома, но в том-то все и дело, что случаи, когда и дети, и он были дома в одно время, были весьма редки. Игры с детьми – одно из моих любимых воспоминаний из их детства, но их отец обычно не принимал участия в наших забавах. Мужчина должен работать, без сомнения; но он должен оставлять время и для своей семьи.