Стол накрыли в шикарной столовой. Такая сделала бы честь королевскому дворцу – повсюду позолота, фарфор, картины с пасторальными видами. Как тут обедать, не представляю. Дышать страшно!

Герцогиня уже ждала нас и, похоже, долго, раз посматривала на мужа с явным неудовольствием. Он рассыпался в извинениях: мол, дорогая, нехорошо указывать женщине, как долго пудрить носик.

Родриго крепко сжал мою руку, но так, чтобы Валерия не видела. Не стала спорить и подтвердила его версию. Меньше всего на свете хотелось бы нажить врага в лице герцога Терского. Ответом на самозабвенную ложь стала улыбка – незаметная, краешками губ.

Пальцы Родриго нежно погладили внутреннюю сторону запястья – на грани приличия. Хотела возмутиться, но не заметила в глазах герцога ни намека на флирт. Похоже, герцог опасался моей непосредственности и того, к чему она может привести, а именно – скандала. Что ж, приму ласку как благодарность.

Валерия сверкала фамильными бриллиантами. Казалось, их больше, чем звезд на небе. Мысленно возблагодарила Филиппа за присланное платье и серьги, без них смотрелась бы серой мышью.

Нервно поправила ожерелье на шее и оглянулась на Родриго. Тот кивнул и поспешил отодвинуть стул.

Почетные гости, как и положено, сидели по правую руку от хозяина. Таким образом, Родриго приходилось ухаживать и за мной, и за супругой. Со стороны казалось, будто у него две жены.

Разговор вертелся вокруг пустых светских новостей. Темы суда и грядущей ссылки Филиппа супруги старательно избегали. Впрочем, я привыкла к подобному поведению и, соответствуя образу навсейки из высшего общества, пыталась быть отстраненно вежливой, хотя мечтала скорее вернуться к Геральту.

Когда источник тем исчерпался, за столом воцарилось неуютное молчание. Я буравила взглядом скатерть, хозяева – меня. В итоге не выдержала и начала теребить край салфетки на коленях.

– Миледи? – герцог взял на себя миссию спасителя и нарушил неприятную паузу. После одобрительного кивка он подлил вина. Оно всеми оттенками багрянца заструилось по стенкам бокала, густое, дорогое, но на редкость некрепкое. – Может, расскажете о Мире воды? Разумеется, если захотите.

С готовностью уцепилась за протянутую соломинку. Скрывать что-либо не видела смысла: навсеям и так многое известно, да и люди, имена которых мелькали в рассказе, уже мертвы, навредить им невозможно. Хозяева слушали внимательно, изредка задавали вопросы. По ним поняла, герцогской чете интересно слушать об Умерре.

И тут кольнуло: туда едет Филипп! Разумеется, какими бы странными родителями ни были герцог и герцогиня, они беспокоились о сыне. Сдается, отец гораздо больше матери. Родриго пытали, Филипп, как ни крути, опозорил семью, однако герцог от него не отрекался. Хотел проучить, но не отрекался. Или это мне хотелось найти в Родриго Соурене нечто человечное? Я ведь наиви – существо, верящее в добро.

– Скорей бы уж передавили лангов! – Валерия скомкала салфетку. – Столько времени не могут завоевать человеческие королевства!

– Валерия! – герцог укоризненно глянул на жену и бросил на меня быстрый извиняющийся взгляд. – Леди Эрасса выросла в Умерре, ей неприятно.

Какая забота! Неприятно мне!

Может, уйти? Сослаться на головную боль, женское недомогание? Я уже собиралась открыть рот, но Родриго опередил. Промокнув губы салфеткой, он достал из кармана жилета белоснежный конверт и протянул мне.

– Что это?

Не спешила принимать подарок. Знаю правило: сто раз отмерь, один согласись.

– Приглашение на бал-маскарад его величества. Я взял на себя смелость забрать ваше. Не беспокойтесь, – улыбнулся герцог, почувствовав мое стеснение, – карточка не от меня, приглашает король. Он собирался послать с нарочным, но так уж получилось, что я присутствовал при разговоре…