Груня начала нервничать.

-Я не понимаю, ты правда не видишь, что у нас мужика уводят? – спросила она, воинственно уперев руки в бока.

-У кого «у нас»? Я на него и не претендую. А если ЭТО твое счастье – дерзай, борись за него. – ответила, достав из остатков корзинки бутерброд и откусив от него.

-Ты полоумная что ли? Я твое счастье устраиваю, а ты в остроумии упражняешься!

          Я поперхнулась бутербродом.

-Так, никто тебя не уполномочивал устраивать мое счастье. Я, как-то, без костлявых разберусь. – повернулась к сладкой парочке на крыльце и для себя решила, если в течение пяти минут не вернут мне ребенка, пойду за ним сама, а эти двое пусть так и стоят, слюнями друг друга мочат.

          Вдруг мимо что-то просвистело и с глухим стуком шмякнуло женщину по темечку, она рухнула вниз. Эли, округлив глаза, стоял и смотрел на даму у своих ног.

-Груня, если это ты, я тебе прибью дома. – тихо сказала сквозь зубы.

-Никто же не видел! А хороший мужик, он, знаешь ли, на дороге не валяется. Этот если сейчас к нам не пойдет, я его на руках в дом занесу. Это ж надо, три женщины в доме и ни одного мужика.

-Как-то ты погорячилась с количеством женщин. Думаю, ребенка и зомби можно исключить.

— Вот видишь! Ты одна женщина, и можешь изменить ситуацию, но ничего не делаешь! Еще и мою помощь игнорируешь.

-Помогла уже. Стой здесь и не двигайся. – пошла к крыльцу.

-Что, не выдержала дама напора вашего обаяния? Я, пожалуй, заберу ребенка, а вы оставайтесь. Может женщине помощь какая нужна. Не провожайте, дорогу знаем. – приоткрыла дверь и крикнула Зосю.

          Солнце мое выскочило с радостным улюлюканьем. Подхватила ее на руки.

-А что это за дядя? – спросил ребенок.

          Очень хотелось ответить, что это рухнувшая мечта Груни о беззаботной жизни. Но, решила не смущать мужчину, находящегося и так в шоковом состоянии.

-А дядя спасатель. Видишь, сейчас тетю спасать будет.

-А с тетей что?

-Тетя пала под напором несбыточных мечт.

-Как это?

-Ну, как… Когда сильно надо, но «надо» пока еще не сдал последние рубежи. Хотя, как по мне, капитуляция была неизбежна. – посмотрела на Эли, он густо покраснел.

           Развернулась и пошла в сторону калитки. Груня топталась снаружи.

-Ну? – спросила она

-Что ну?

-Он идет к нам? -переспросила Груня.

-Нет, Джели говорит, что дядя сейчас тетю спасать будет. – ответила за меня Зося.

-Тьфу. – прокомментировала Груня и искренне загрустила

          Стало очень ее жалко. Понимаю, что это иррационально, но в душе проснулось какое-то щемящее чувство к Груне. Она же заботится обо мне, переживает. Может по-своему, но искренне, сердечно.

-Все, идемте домой. Раз нам дали сегодня день, будем отдыхать. Покушаем, потом погуляем и поиграем. Груня, у нас есть обед?

-Конечно, есть. Что ж, я бы ребенка без горячего что ли оставила? Рагу в печи стоит. Томится. Готово уже, наверное.

          Я обняла ее и подмигнула.

-Не грусти. Все у нас будет. С такими-то помощниками мы еще сами кого хочешь за пояс заткнем!

          Груня повеселела, и мы пошли домой. Дома умылись и сели кушать. В дверь постучали.

-Кого нелегкая принесла? – спросила раздраженно и пошла открывать дверь.

          Снаружи стоял Эли. Я удивленно посмотрела ну мужчину. Если мне не изменяет память, мы попрощались.

-У меня есть приказ. Осмотреть и помочь. – проговорил он, общаясь исключительно с полом в прихожей.

          Что такое приказ я знаю. Умри, но сделай. Но в текущей ситуации я сама отказалась от помощи. Или у них все жестко? Командир – самодур? Эли, думаю, человек хороший, подставлять его не хочется.