Он приходит минут через десять и насмешливо произносит:

               – Сбежала!

               Знаю, притворяться у меня не очень получается, и я утвердительно мычу:

               – Угу.

               Смеется. Подходит к моей половине кровати и садится на край. 

               Остро чувствую его близость, запах шампуня, исходящего от влажных волос, а еще отсутствие нормальной одежды на себе и боюсь того, что может произойти дальше, особенно когда парень начинает медленно приближаться. С каждой секундой Ник становится ближе, а мой пульс все больше учащается. Опаляющее дыхание на щеке, от которого я замираю, следом прикосновение мягких губ. Хочется остановить этот момент, но он уже отрывается от моей кожи и начинает отдаляться, и я как зачарованная смотрю на это.

               Улыбка, адресованная мне, сжимает сердце, а красавчик спокойно говорит:

               – Доброй ночи!

               В горле першит, и голос куда-то пропал, и мне не вытряхнуть из себя простую вежливую фразу в ответ. Только когда Никита встает, я наконец, прочистив горло, хриплю:

               – Доброй ночи.

               Парень стягивает футболку, и я вместо того, чтобы отвернуться, бесстыже наблюдаю за ним. Взгляды пересекаются, и я опять поймана на подглядывании. Новая улыбка летит очередной стрелой в мое уже простреленное сердце, и я отворачиваюсь, ругая себя за то, что не смогла уснуть до прихода мучителя.

               Чувствую, как пружинит кровать под его весом. Понимаю, что он стягивает шорты и потом ложится на свою половину. Жутко хочется обернуться, еще больше не просто сделать это, а нырнуть в его объятья и поцеловать, но я сдерживаю свой безумный порыв и приказываю себе спать. Однако мозг не отключается, и сон не идет. Я ворочаюсь и не могу найти удобное положение, пока все-таки не поворачиваюсь к нему. По тому, как размеренно дышит Никита, понимаю: спит, а я, хлопая ресницами, пытаюсь прогнать темноту и разглядеть хотя бы очертания парня. Тщетно. Затворенные ставни и вечер, отключивший дневное освещение, не дают мне этого сделать, но зато я чувствую успокоительный запах волнующего тела и, вдыхая его минуту за минутой, как-то все-таки засыпаю.