Тянусь за телефоном и принимаюсь листать его фотки, которые сохранила в запароленной папке. Хорош, сволочь. Пройдет еще лет пять и станет очень видным мужиком. Впрочем, и сейчас возбуждает не по-детски.
Кладу телефон так, чтобы видеть его пляжное фото с голым торсом и погружаю руки под воду. Вставляю в себя два пальчика, а другой рукой ласкаю губки и клитор. Закрываю глазки и в мельчайших деталях воспроизвожу в памяти шикарное тело с красивым мышечным рельефом и впечатляющим тяжелым и толстым достоинством, которое даже в руке держать приятно. Представляю, как он хватает меня за шею и, смотря в глаза, начинает трахать мощно и глубоко ─ так, что я мычу, а моя вагина возбуждающе хлюпает. Так-то лучше: Ванечка активно имеет меня в мыслях, а мои собственные руки делают то же самое в реальности, делая горячую воду огненной. Вытягиваюсь струной и сладко кончаю. В изнеможении плюхаюсь обратно в воду, понимая, что хочу его до дрожи в ногах и зубного скрежета.
Стук в дверь. Робкий и ненавязчивый. Такой хочется проигнорировать.
─ Открыто, ─ отзываюсь я, стараясь выровнять дыхание.
Дверь приоткрывается и входит озадаченный Роман. Кофе он не принес. Даже на это неспособен.
─ Там к тебе пришли, ─ бросает он, и я улавливаю нотки раздражения в обычно спокойном, как море в штиль, голосе.
─ Кто? ─ вопросительно изгибаю правую бровь.
─ Без понятия, ─ опирается на бортик ванны и нависает надо мной. ─ Какой-то пацан приперся и спрашивает тебя.
─ Может, квартирой ошибся? ─ предполагаю я, пожав плечами, которые замерзли и покрылись мурашками.
─ Не ошибся он, ─ неожиданно повышает голос Роман и опирается поясницей на стиралку. ─ Он попросил позвать Аглаю, а это не самое распространенное имя.
─ А что ты на меня орешь? ─ взвиваюсь я и одним движением поднимаюсь на ноги. ─ Мало ли, кто это.
─ Прости меня, ─ тут же дает Роман задний ход и начинает оправдываться: ─ Просто это странно, когда домой к твоей невесте заявляется какой-то мужик.
─ Ты параноик, Ром, ─ осекаю я его и обвязываю над грудью широкое банное полотенце.
Выбираюсь из ванны и, оставляя за собой лужицы, иду в прихожую, намереваясь отчихвостить незваного гостя по полной программе.
Распахиваю дверь и натыкаюсь на него нос к носу. Зеленые глаза, которые преследуют меня во сне и наяву, как ошейник: подчиняют себе.
─ Что ты здесь делаешь? ─ почти шепотом спрашиваю я.
─ Тебя хотел увидеть, ─ отвечает Ванечка нагло, чем успешно провоцирует меня на грубость.
Иван
Дверь распахивается, и у меня падает все, что можно. На меня удивленно взирает не первой молодости мужик, светящий белоснежным унитазным фарфором и таким же искусственным загаром, который делает его похожим на курицу-гриль.
─ Чем обязан? ─ протягивает псевдоинтеллигент недовольно, и у меня появляется непреодолимое желание втащить этой холеной морде, которая считает себя лучше других.
Говорят, история ─ та еще сука и постоянно повторяется, особенно когда не ждешь заподлянки. Но не до такой же степени! Просто свинство какое-то. Второй раз за неделю прихожу к женщине и натыкаюсь на кобеля, который меня обскакал. Хотя, если пораскинуть мозгами, то на сей раз я сам очутился по другую сторону баррикад, так что, представив на лбу любителя соляриев самые ветвистые рога, нагло требую, перекосив губы ухмылкой:
─ Аглаю позови.
─ А вы, собственно, её откуда знаете?
─ Я таксист. Она забыла у меня в машине кое-что, ─ вру я, подковыривая «соперника».
Пока шел сюда, полистал в «Телеге» гифки, иллюстрирующие досуг суровых Домин. Про дойку Олежа не соврал. Такие дамочки, и правда, фетишируют по сперме и активно стимулируют чуваков в масках руками в блестящем черном латексе. Но этого лощеного хмыря она, вероятно, имеет с помощью внушительных размеров страпона. Подобные ему «бруталы» при бабле как раз так и развлекаются вечерами.