“Слюни подбери”, — осадила себя девушка.

— Напугал, — буркнула Аня, пряча телефон за широкую резинку лосин.

Больше не желая смотреть в его сторону, Аннушка принялась убираться на кухне. Остервенело вытирала тряпкой невидимую пыль и громко хлопала дверками кухонных ящиков.

— Ты мне так всю мебель поломаешь, — не отставал Нико.

— Простите, Николай Александрович, буду беречь ваше имущество, как свое родное, — выдавила из себя наигранную улыбку Аннушка.

На самом деле ей хотелось плакать. Бросить все и спрятаться от внешнего мира. Мир, в котором Госпожа Аннушка держала все в своих цепких пальчиках, рушился на глазах. Вначале проблемы с родителями и работой, а теперь еще и финансовые неприятности, из-за которых она не может ходить в единственное место, где чувствует себя человеком.

Погруженная в свои мысли, Аня не заметила, что осталась на кухне одна. Дышать стало легче. Нико давил своей энергетикой, хотя все должно было быть по-другому. Она тут госпожа. Аннушка сразу поняла: он ее не принял. Не видит в ней верхнюю, поэтому и ведет себя так нагло. Таких часто называют неправильные сабы. Вроде и нижние, но с ложкой дегтя. Приручать таких дорогого стоит. Аня и не собиралась. Ей такой саб не нужен. Она вообще не искала постоянного партнера, за что теперь поплатится голодовкой. Такое уже случалось, Аня сильно заболела и не посещала клуб почти месяц. К концу она уже не понимала, ей плохо из-за температуры или от нехватки Темы в крови.

Домывая полы, Аня опять не услышала тихие шаги Нико. Громко вскрикнув и подпрыгнув на месте, она резко развернулась, чтобы высказать свое недовольство. Хотела, но не смогла. Слова застряли в горле, и вместо мата девушка громко крякнула.

Невозмутимый Жданов стоял перед ней в черных боксерах. Вот теперь Аня точно знала, как выглядел Геракл. От мужчины шел приятный аромат геля для душа с нотками мяты, по телу все еще стекали тонкие струйки воды, что капали с мокрых волос. И опять эта наглая улыбка, от которой Аню бросало в дрожь. Хотелось залепить ему пощечину и поставить на колени. Но инстинкт самосохранения у Аннушки работал хорошо.

— Закончила? — все с той же ухмылкой спросил Нико.

— Да, — коротко кивнула Аня и быстро протиснулась в коридор между дверным косяком и горячим телом Жданова.

В ее голове все никак не утихал вопрос про стек. Для такого, как Нико, это сравни зубочистке, но он, видимо, сильно разозлился, когда увидел его в руках у Аннушки.

— Почему ты… мать твою! Что это?! — выкрикнула девушка.

Глаза Аннушки не верили в увиденное. Лицо вытянулось, а рот сам по себе открывался и закрывался от шока и возмущения. Злость на Жданова просачивалась в каждую клеточку ее тела. Вместе с тем Аня недовольно мотнула головой. Ее вины тут было еще больше.

— Ты почему мазью не намазал? — не могла перестать возмущаться Госпожа.

— Руки короткие, — дернул плечом Нико и скривился от неприятной боли.

Несколько рубцов воспалилось, хотя и остальные не отличались нормальным цветом. Аннушка недовольно цыкнула. Узнай кто, что Госпожа оставила саба без должного ухода после порки, засмеял бы. Виктор за такое вообще выгонял из клуба без права восстановления. Даже новичков потом осматривал врач, после тренировочных сессий. А тут Аня облажалась по полной.

— В спальню быстро! — указала на дверь девушка.

— Чур, я сверху, — поиграл бровями Нико. У этого наглеца еще хватало смелости шутить с ней.

Схватив полотенце, Аня со всей дури зарядила Жданову по заднице. Боли ему это не причинило, но улыбка с его напыщенной мордахи сползла быстро. В глазах появился нездоровый блеск. Губы сжались в тонкую линию. Дыхание стало громким и устрашающим, но Аня на это никак не отреагировала. Сжав посильнее кухонное полотенце, она безмолвно указала на дверь.