— Светелкина, хватит спать! 

Схватив подушку, я изо всех сил швырнула ее в сторону фигуры, подавшей голос. 

 — Лариска, ты окончательно лишилась разума!

— Не знала, что ты такая трусиха! Это всего лишь репетиция роли ведьмы Бефаны. Ты осыпана лучшими итальянскими конфетами из волшебного носка, как примерный ребенок. Я заранее позаботилась о нас и прикупила два очень реалистических карнавальных костюма для участия в праздничной регате ведьм. 

— Если я не ошибаюсь, в регате участвуют исключительно мужчины, переодетые в Бефану!

— Если я не ошибаюсь, то деньги решали все и везде, мы арендовали лучшую гондолу, и всем пофиг, кто ей будет заправлять!

— Мы? Это типа «Мы, Николай Второй?»

— Нет, мы это я, Шумахер и Алессандро.

— Ты забыла, я уезжаю, с меня достаточно вчерашнего, не хватало еще гондолы, чтобы я заодно утопла в канале.

— Фи, ты стала изъясняться, как провинциалка из глубинки.

 Я поджала губы и смолчала.

Лариска распахнула шторы. Светало.

Пока я принимала душ, в дверь постучали.

— Ого! — раздался восхищенный голос подруги. — Светелкина, выходи!

Я не торопилась. Сюрпризы, да еще с утра — опасно!

 На столе красовался настоящий декораторский шедевр: колоски пшеницы были собраны в тугой высокий многоярусный сноп, перевязанный соломой, разбавленный вереском и веточками лаванды, дополненный сплетенными из соломы разнообразными колокольчиками, коробочками и фигурками лошадок-качалок. Самый венец столь необычного букета завершал пшеничный каскад колосьев и роз, сотворенных из разноцветных соломинок.

— Нет, ты видела это? Алессандро отправил тебе букетище из соломы с запиской!

Я взяла маленький конвертик, который был прикреплен к «шедевру»: «Той, которая затмила солнце на небе Италии».

Терпеть ненавижу сухостои, но шикарный сноп пшеницы меня покорил.

— Я увезу этот символ итальянского плодородия в пасмурную Москву.

— Этот символ называется «Снопик», век живи, век учись. Не думаю, что нас пустят с ним в самолет, решат, что мы выкосили все местные поля.

Лариска звонко рассмеялась.

Раздался стук в дверь.

— Кого опять принесло в столь ранний час? — кокетливо произнесла подруга и направилась к двери. — Светелкина, да что за день, опять по твою душу! Иди сюда! Тебе надо расписаться.

Я подошла, посыльный стоял в ожидании с маленькой упаковкой в руках. Расписавшись в получении, я закрыла дверь и выдохнула: «Главное, чтобы не пришел Иван-дурак».

— Давай, распаковывай, меня от любопытства распирает!

— На, открывай, любопытная ты моя!

Подруга сорвала изящную ленту с упаковки. Внутри оказалась продолговатая бархатная коробочка.

— Светелкина, да тут, наверное, кольцо!

— Открывай.

Лариска открыла коробку, и я покраснела от злости, как сеньор Помидор.

В коробке лежала записка, написанная бисерным почерком, а рядом красовалась брошь «Метла», выполненная из белого золота, украшенная маленьким изумрудом. «Метелкина, к празднику тебе метла, летай на ней всегда и не забывай про меня. Твой муж».

 Я разорвала записку на мелкие клочки, которые разлетелись в разные стороны.

 — Метла класс! Ты приколешь ее на ведьмочкин костюм!

 — Вот еще, даже не подумаю, — сказала я и бросила футляр с украшением на стол.

Спустя час мы  с Лариской вышли из отеля.

— Светелкина, ты точно не будешь скучать в одиночестве?

— Нет, мы же с тобой обо всем договорились. На сегодня у меня культурная программа и пешие прогулки в паре с фотоаппаратом.

— А вот и Шумахер, вбил себе в голову, что я должна обязательно научиться кататься на сноуборде. 

Илья красивый мужчина, и я невольно вновь залюбовалась им.