Есения не стала ждать трагической развязки и, забыв о заботливо утрамбованном продуктами мешке, бросилась прочь из дома, ловко выпрыгнув в распахнутое окно. Ничего не замечая вокруг, она мчалась, как лань мимо кипарисов и храмов, петляя между фонтанами и статуями, ныряя в переулки, прячась за изгородями. Время от времени она оглядывалась – солдат, несмотря на увесистое обмундирование, не отставал от нее, бежал по пятам – еще чуть-чуть и она, обессилев, попадет к нему в лапы. Он принял ее за коварную воровку, но если узнает, кто она на самом деле, то станет еще более быстрым и прытким. Ведь за ее голову объявлена награда, а ему, как солдату, вероятно, светит еще и повышение в должности.

Но где же этот вояка? Она с тревогой осматривается по сторонам и понимает – он значительно отстал: наверное, свернул в другой переулок. Она радуется, прячется в первом попавшемся курятнике и думает о том, что ей делать дальше. Но дверь вдруг скрипнула и она с ужасом увидела в лунном свете на пороге воина. Того самого, у которого она так нагло своровала ароматный пирог.

– Вот и попалась! – ухмыльнулся он. – Кто ты? Почему я раньше тебя не видел? – спросил вдруг он, осматривая ее одежду. – Разве прислуга ты?.. Слишком лицо у тебя благородное для служки! – размышлял он вслух.

Есения отошла в конец сарая, чтобы лунный свет не попадал на ее лицо. Она постаралась его переубедить и взять на жалость.

– Нет-нет, я служанка… Но хозяева почти не кормят меня, вот я и позарилась на чужую еду… Еще раз простите меня… – молит она и опускает застенчиво ресницы.

Но эта чепуха на него не действует.

– Не верю я тебе, хоть убей! – воскликнул он и спросил с подозрительностью: – Скажи мне, в каком же ты доме служишь?.. Ну?.. Чего молчишь? Я даже в сумерках вижу, что ты покраснела – вранье никому не идет на пользу! – стыдит он и с горячностью прибавляет: – Давай, признавайся уже, пока мое терпение окончательно не лопнуло! Кто ты?

Есения поняла, что ей необходимо искусно и убедительно сочинить какую-нибудь историю. Иначе она пропала. Собравшись с духом, она стала говорить, внимательно следя за каждым его движением:

– Ладно… так и быть, признаюсь… Несколько дней назад я сбежала из хозяйского дома…

– Почему?

– Мой хозяин, дождавшись, когда его супруга уйдет с подругой в театр, стал приставать ко мне… – она краем глаза следила за реакцией солдата. Кто знает, может в этом мире это в порядке вещей – не иметь женщине гордости и чести? Уловив на его сосредоточенном лице признаки досады, она продолжила: – Мне удалось сбежать, но перед этим я огрела его вазой по голове… Теперь понимаете, почему мне пришлось уйти? – она ждала от него сочувствия.

– Ты забыла о том, что бегство из хозяйского дома у нас карается смертной казнью? – сурово спросил он.

Есения пожала плечами. Что она могла сказать? То, что ни о чем она не забывала, а просто не знала, что у них такие жестокие законы и правила?

Суровый воин раздраженно переминался с ноги на ногу – Есения сообразила, что он сейчас решает ее участь, размышляет о том, сдать ее под суд или сразу оттащить к хозяину на расправу?

– Я не сдам тебя, – неожиданно произнес он и тут же предложил: – Мне как раз нужна домработница. Так что решай – или иди ко мне или… в тюрьму. Морить голодом я тебя не буду, но и поблажек от меня не жди! – строго добавил он.

Есению такое положение дел отнюдь не обрадовало. Быть все время под боком у солдата, который по любому догадается, кто она – не лучший для нее вариант. Она попыталась переломить ситуацию в свою пользу.