– Это не тот ключ, ― сказал гном.

– Как не тот!?

– Не тот. Молот мне на ногу… Наши клетки боцман открывал разными ключами. У моего было две бороздки.

Гном посмотрел на Матиуша, вздохнул и пошёл к дальней стенке. Там он сел на привычное место спиной к прутьям. Лицо его было печально, но спокойно.

– Надо что-то придумать! ― крикнул Матиуш.

– Я отчего-то не погиб на том озере, но судьбу не обманешь!

– Мы сейчас утонем, господин! ― крикнул Йиржи, он появился возле солярия. ― Ему не помочь, иначе он давно уже выбрался бы оттуда. Гномы большие искусники с механизмами. Такой замок для него…

– Мы не можем бросить его! ― бешено закричал Матиуш. ― Не можем! Это лютая смерть. Ни одна живая душа не заслуживает такой кончины.

Посередине палубы ― там, где торчала такелажная мачта над большим грузовым люком, вдруг с шумом взлетел пенный фонтан. Это воздух взрывом вырвался из трюма. Палуба дёрнулась, корабль резко выровнялся, но погрузился в жадное море ещё больше. Вода уже плескала по палубе. Гном всё так же сидел на полу своей клети и угрюмо смотрел на подступающие со всех сторон пенные языки.

Матиуш схватил с палубы обломок реи и начал им отчаянно лупить по прутьям. Но решётка не поддавалась вовсе. Рядом вдруг появился Симус, в руках у него был стальной гарпун. Длинный, словно копьё. Йиржи вставил его между прутьями клетки и они с Матиушом сообща навалились на него. Прутья не поддались, но рама, в которою они были вставлены, внезапно треснула. Гном вскочил на ноги и, рискуя налететь на качнувшиеся веером железные стержни, бросился в пролом.

Через несколько секунд он был на свободе. Тем временем корабль уже наполовину скрылся под водой. На поверхности оставались лишь верхние палубы, обломанные мачты и фальшборта. Если они помедлят ещё, тонущее судно увлечёт их за собой. Волны, хлынувшие за своей добычей, утащат их в пучину.

Оин поднял руки, грудь его высоко вздымалась. Гном собирался с духом, чтобы бросится в море. Матиуш схватил его за руку.

– Ты все-таки собрался утопиться! Снимай кольчугу!

В глазах Оина появилось сожаление, но он принялся стаскивать с себя фамильный доспех. Ардо помог гному стащить его через голову.

Нужно было прыгать.

Когда Матиуш вынырнул на поверхность, он услышал, как кто-то упал в воду рядом с ним. Ардо искал глазами лодку, на которой спасался капитан и остатки команды. Шлюпки не было видно из-за плавающих в море обломков корабля, снастей и бочек. Рядом появился отфыркивающийся и отплёвывающийся Йиржи. Он судорожным движением схватился за изогнутую деревянную дугу, когда-то бывшую частью шпангоута. Его мокрое лицо было очень оживлённым, глаза блестели, словно он только что заприметил смазливое личико в таверне и теперь строил планы.

– Оин! ― Вдруг вспомнил Матиуш и испуганно завертел головой.

К счастью гном был неподалёку. Он зацепился широкой ладонью за край бочки, голова его едва виднелась над скачущими волнами. Бочка болталась на волнах, как китобойный поплавок. Крутилась из стороны в сторону и вместе с ней болтался и гном. Волна ударила жителя подземелий в лицо. Раз, другой. Залила ему глаза, наполнила рот солёной горечью, словно в насмешку залепила бороду водорослями. В глазах наугрима застыл ужас ― ужас перед бездонной стихией, развернувшейся под его короткими ногами. Рука гнома дрогнула…

Матиуш в три широких гребка оказался рядом с ним. Одной рукой он вцепился за проплывающую мачту, второй схватил за шиворот несчастного коротышку. Гном всхлипнул и отпустил бочку.

Неизвестно сколько прошло времени. Дождь немного поутих, но море не успокаивалось. Вначале Лорд Хеспенский, напрягая все силы, пытался взгромоздить тело Оина на мачту. Несмотря на малый рост, веса в сыне гор было изрядно. Пляшущие волны, словно забавляясь, сбрасывали его обратно. Матиуш ободрал об острые обломки все руки, прежде чем ему удалось закинуть гнома на мачту. Оин при этом лишь слабо двигал руками и ногами. Незнакомая стихия лишила его сил. Потом появился Йиржи, и дело пошло ловчее. Совместными усилиями они добрались по мачте до перекладины, где остались торчать остатки обломанных рей и была такая-то площадка. Одним краем она нависала над водой. Может быть, это было поломанное «воронье гнездо». Матиуш и Йиржи помогли гному взобраться в него. Тем временем стало совсем темно. Шторм немного улёгся, но небо не прояснилось. В темноте Йиржи нашёл руки своего хозяина, протянул ему конец верёвки и помог привязаться к скользкой мачте. Непроглядной ночью, в которой ветер вырывал своих пленников из короткого забытья, бросая в них сорванные с волн солёные гроздья, перед Матиушем вставало лицо принцессы с Овечьих Холмов. Оно было печальным.