– Эти забавы предназначены для простых людей, ― ответила принцесса негромко.

– Ты забыла добавить: «мой король», ― сказал Стевариус.

Селита молчала, и король растянул губы в улыбке.

– Какие же занятия Дерик предназначал для своих дочерей?

– Верховая езда, охота (на этих словах Стевариус поднял брови), счётные книги (брови короля взлетели ещё выше), но больше я была занята общим образованием. Как все мои братья и сёстры. Географией, историей и арифметикой. Ярл… король Дерик любил бывать в библиотеке на наших занятиях с мейстером Верном…

– Да, да, я видел фюргартовский армариум в круглой башне. Эта прихоть Дерика рождена от кичливой гордости вашей крови. Уверен, что он понатащил в библиотеку фолиантов, чтобы являть гостям свою просвещённость. Да и пить кальвадос или жгучую раку зимними вечерами куда как приятнее возле камина, с внимательным собеседником, да ещё когда у тебя над плечами возвышаются полки с чужой мудростью. А настоящая мудрость была бы в том, чтобы не становиться у меня на дороге. Дерик думал, что выдав дочь за принца Вильгельта, он обеспечил себе первенство среди великих домов. Мой сын Ишти мешал ему отодвинуть окончательно Сонетров от трона. Амбиции твоего отца толкнули его на новое преступление.

– Это сделал не он. И отец не хотел войны, он искал с тобой мира, даже когда уже пришло известие о смерти капитана Ишти.

– А это от трусости. Совершил мерзкое преступление и перепугался, что моё возмездие упадёт на его род.

– Разве король Стевариус не получил доказательство доблести Фюргартов? Толстый эмалированный рыцарь, что был рядом с тобой у стен Капертаума. Где он? Наверное, пал на поле боя, как и сотни твоих воинов. Но если он попал в плен, можешь не беспокоиться за его судьбу. У нас не принято лишать головы честных врагов.

– Ты ничего не знаешь, ― по лицу Стевариуса трудно было понять, задел ли его выпад принцессы. Морщины на его лице можно было принять равно за благодушную улыбку или оскал. ― Если бы не колдовство новых людей, уруктаи пришли бы на пепелище. Это всё, что я оставил бы от Пархима. Но они рано радуются: плаха и секира палача ещё станет украшением главной площади их города.

– Ты сам закатаешь рукава? Как сделал это с моим братом Баррионом. История бережно сохранит имя безвинной жертвы, а вот каким останется в хрониках твоё имя? Как «Кровавый король» или «Король-Палач»? Мой народ справится с нашествием Урукт-Хаев, как справился с нашествием сонетров. Есть надежда! Ты не слышал, что за Эльдой, в запретных землях появился великий волшебник? Что ты будешь делать, если это к людям вернулся господин Клорин? Что ты скажешь майре, когда он потребует у тебя отчёта за твои злодеяния?

– Скажи «мой король»… ― Лицо короля вдруг исказилось, он протянул руку и схватил девушку за подбородок. ― Ты будешь говорить со мной ласковым голосом, как подобает послушной дочери, или я раздавлю твоё хорошенькое личико. Оно превратиться в крысиную мордочку. Тогда никто уже с симпатией не взглянет на тебя, а когда вернётся Матиуш, он с лёгким сердцем отправит тебя доживать свой век к его матери в Хеспен.

– Пусть так! Я никогда не буду тебе дочерью, мерзкий убийца!

– Дикая кошка! ― На удивление теперь король был почти восхищён тем, что девушка не испугалась и не отступила покорно перед его яростью. Стевариус приблизил своё лицо ближе, его зелёные глаза блестели совсем рядом. ― Сопротивление… это даже хорошо, ― король начал дышать прерывисто. ― Это позабавит меня. Тем слаще будет минута, когда ты упадёшь передо мной на колени и будешь искать моего расположения.