Щеки Лейлы пылали.

– Сюда, – пробормотала она.

Сибби, казалось, влюбилась в держащего ее на руках мужчину. Она вела себя тихо и спокойно, если была сытой и выспавшейся.

Лейла остановилась в кухонном проеме.

– Я практически не пользуюсь столовой. Она мне не нужна. Если в детской отпадет надобность, ее можно будет превратить в небольшой кабинет или в гостиную, смежную с гостевой комнатой.

Джеймс нежно погладил малышку по светлым волосикам, восхищаясь розовыми щечками и ангельским личиком.

– Как долго это будет продолжаться, Лейла? Ты хоть представляешь?

Я же сказала, что ни в чем пока не уверена. – Это был камень преткновения. Такова уж Лейла. Она может действовать с полной отдачей только в том случае, когда совершенно уверена в результате. Неуверенность сводила ее с ума. С того момента, как она получила сообщение о смерти сестры, ее жизнь была сплошной неуверенностью.

Джеймс отошел от Лейлы, дав ей возможность отдышаться. Он обследовал несущие стены, нацарапал несколько цифр на клочке бумаги и промерил шагами столовую. Малышку он все время держал на руках, как будто это было его самым естественным состоянием.

Наконец он повернулся к Лейле:

– Я все сделаю. Но вы с Сибби должны будете перебраться ко мне на пару ночей. Когда я буду ломать стены, тебе и Сибби не следует здесь находиться и дышать пылью.

– А как же ты сам?

– Я работаю в респираторе.

– Я могла бы переехать в отель на это время. – Мысль о том, что ей придется снова провести несколько ночей в доме Джеймса, вызывала у нее чесотку.

Мрачный вид Джеймса красноречивее всяких слов говорил о том, что он думает по поводу ее ночевки в отеле. На самом деле склонность Джеймса к диктаторским замашкам была одной из причин их расставания. Они часто ссорились по этому поводу.

– Ты сама подумай, Лейла, – примирительным тоном сказал он. – Отель – не место для малышки. У меня есть холодильник для хранения детского питания и остальные необходимые вещи за исключением детской кроватки. Но ты все равно собиралась ее покупать.

Он был совершенно прав. Но Лейла просто не могла этого сделать.

– Джеймс… хм, с нашим прошлым, это будет… Он с серьезным выражением лица поднял руку вверх, прерывая ее неуверенные слова:

– Давай не будем об этом, Лейла. Наши отношения были обречены с самого начала. Сейчас мы оба это понимаем. Ты мой друг и моя соседка. И это все. То, что произошло три года назад, не имеет никакого отношения к нынешней ситуации.

От этих слов у нее все перевернулось внутри. Ему легко говорить. И он не терял времени даром. Она видела, сколько женщин у него перебывало со времени их расставания. Одна краше другой. Она беспокоилась отнюдь не о чувствах Джеймса, а о своих собственных.

У Джеймса Каваны не было намерения снова затащить ее в постель. Это ясно, как белый день. Но ее чувства к нему не увяли, хотя она пыталась убедить себя в том, что это всего лишь гормоны. Жить с ним под одной крышей – сплошное безрассудство. Ей нужно сейчас думать о Сибби. Она не выдержит, если снова останется с разбитым сердцем.

Проблема в том, что она не видела других вариантов. Предложение Джеймса было самым разумным. Вовсе не обязательно, чтобы оно ей нравилось.

– Хорошо, – согласилась она, стараясь не выглядеть раздраженной. – Мы принимаем твое предложение.

Он коротко кивнул:

– Не сегодня. Я обещал закончить один объект завтра утром. Но я помогу тебе переехать вечером. Можешь заказать доставку детской кроватки на мой адрес.

– Джеймс Кавана, ты прекрасно знаешь, что я не сделаю этого. Сплетни в нашем городке распространяются со скоростью света.