— Ник, помнишь нашу клятву?

— Под трибунами? Такое разве забудешь! У меня же шрам до сих пор есть, — Ник довольно демонстрирует запястье с «меткой».

Когда нам было шесть, мы залипали на ковбойских фильмах, и в одном из них увидели, как друзья дают клятву верности, и я предложил повторить. Нужно было лезвием «продлить» линию жизни. Правда, Доминику потом вызывали скорую, так как оно у него соскочило и резануло прямо по вене, а меня на месяц лишили компьютерных игр и телефона за эту гениальную идею.

— Пообещай, что мы никогда её не нарушим, — на полном серьёзе прошу его. Я хочу знать, что буду не один в этой «войне».

— Конечно, не нарушу, ты чего?

— Повтори её, — впиваюсь в друга взглядом Шерлока, чтобы проверить его честность. Ну, и память.

— Нашу дружбу никто и никогда не разрушит. Кто бы ни встретился на нашем пути, мы не позволим ему встать между нами.

Пока Ник проговаривал эту клятву, я слово в слово повторял её за ним, глядя ему в глаза. В ту минуту я был на сто процентов уверен в данном обещании и в том, что точно не стану тем, кто его не сдержит.

[1]kill– англ. Убивать. Звучит так же, как сокращённое имя героя Killan.

2. Глава 1 Адреналиновая зависимость

Настоящее

Адриана

На днях мне на глаза попалась забавная статейка, где говорилось о действии адреналина на человеческий организм. Якобы он помогает подготовить мышцы и тело к потенциальной угрозе и опасной ситуации и активировать необходимые механизмы выживания. Видимо, это одна из причин, почему я в постоянном поиске острых ощущений. Мне нравится ходить по краю, и я впервые поняла, что чувствую большее удовлетворение от жизни, когда испытываю судьбу или играю с чем-то рискованным.

Или с тем, кто держит меня в ежедневном тонусе благодаря непрекращающейся вражде.

Киллан.

На протяжении вот уже восьми лет этот парень является моим источником адреналина. В наших бесконечных военных действиях мы то и дело рокируемся, удивительным образом сохраняя равновесие так, чтобы среди нас двоих никогда не было ни победителя, ни проигравшего. Сам о том не догадываясь, Киллан помогает реже вспоминать о том, какая я на самом деле: гораздо хуже, чем он себе представляет.

И гораздо хуже, чем он.

— Готово, — прокуренный голос мастера пирсинга Софи врезается в эти унылые размышления.

— Уже? — искренне удивляюсь я.

— Адри, ты моя любимая клиентка! — прыскает она. — Вот хоть бы раз пискнула.

Пожимаю плечами в ответ, потому что проявлять радость, как все нормальные люди, я не умею, и приподнимаюсь на кушетке, чтобы оценить результат.

— Красиво. Ты молодец, Софи, — сообщаю будничным тоном.

Примерно представляю, как выгляжу со стороны: безэмоциональная злобная сука, у которой отрицательных качеств и вредных привычек больше, чем мусора в комнате моего… брата. Не люблю его так называть даже про себя, ведь он мне никто. Посторонний, чужой человек, который по воле судьбы стал соседом по квартире.

Чёрт, почему я о нём вспоминаю уже второй раз за пару минут?

«Может, потому что ты сегодня видела и слышала то, что не должна была?» – услужливо напоминает внутренний голос.

— В следующий раз расскажешь, как отреагирует твой парень, — подмигивает девушка. — Три-четыре недели с тобой нужно обращаться о-очень бережно, — загадочно тянет она, делая двусмысленные намёки.

— У меня нет парня, я делаю это для себя. — Встав на ноги, по-шустрому поправляю футболку и натягиваю чёрную джинсовую юбку.

В повседневной жизни я не ношу юбки, если не считать теннисную, которую надеваю на тренировки. Но на ближайшие дни джинсы и грубые ткани противопоказаны, так что пришлось пожертвовать своим привычным комфортом. Бросаю взгляд в зеркало, отражающее мрачное лицо, обрамлённое густыми волосами кофейного цвета, чтобы посмотреть, какой меня будет видеть Киллан на сегодняшнем мероприятии.