Я решила не сопротивляться. Да что там решила… не смогла сопротивляться.

В понедельник, на планёрке, я ловила себя на мысли, что несколько раз глядела на начальника отдела кадров – Максима. С губ так и рвалось: «Найдите мне контактные данные Олеси». Останавливало лишь то, что они родственники. А больше я никого не собиралась посвящать в свои дела. Уже достаточно того, что Олеся обо всём догадалась.

День утонул в делах и заботах. Снова налоговая, которой вечно что-то не так. Снова поставщик вовремя не отгрузил товар и теперь обрывал телефоны, рассыпаясь в извинениях, боясь потерять крупного клиента.

Наконец, наступил вечер. Я отпустила секретаря и начала дожидаться, когда все сотрудники разойдутся по домам. Трудилось у меня несколько трудоголиков, которые могли и до восьми-девяти вечера на работе посидеть. Подозреваю, что трудоголиками их сделали семьи, в которые не хотелось возвращаться. Ладно, это уж точно не моё дело.

В десять вечера я прошлась по офису. Никого. В этот момент завибрировал телефон.

– Полиночка, ты где? – спросил муж.

– На работе, – рыкнула я. – Где же ещё?

– Да тут просто ужин уже остыл. Волнуюсь я…

– Всё, мне некогда, – перебила я. – Скоро выезжаю.

Не дав сказать и слова, разъединила вызов. Тихо, точно вор, подошла к двери в отдел кадров. Постояла, прислушалась. А потом поняла, что веду себя максимально странно. Я – хозяйка всей это богадельни. Могу здесь делать всё, что хочу. Ходить, где хочу и когда хочу.

С этими мыслями вошла в тёмный и оттого непривычный кабинет. Столы, стулья, компьютеры, оргтехника. В воздухе повис лёгкий запах кофе. Естественно, что никого в кабинете не оказалось. Я включила одну из ламп, оглядела ящики с личными делами. Сориентировалась быстро – всё ведь по алфавиту. Покопавшись в белых папках, вынула одну. Прямо на первой странице нашла телефон. Тут же переписала его к себе в телефонную книгу. Затем спешно, точно вор, сунула папку обратно, закрыла ящик, выключила свет и покинула кабинет.

Домой ехала в тишине. Думала, стоило ли вообще звонить Олесе. Чувствовала, один звонок запустит новую цепочку сексуальных приключений. Хотела ли я этого? На этот вопрос однозначно ответить не могла, но больше склонялась к положительному варианту ответа.

Оказалось, что муж приготовил на ужин свиные рёбрышки с рисом. Вышло восхитительно! Я едва тарелку не облизала.

– Завтра у тебя работа намечается, – сказала я, потягивая вино.

Супруг тем временем загружал грязные тарелки в посудомойку.

– Куда? Сколько?

– В Ростов. Цена вопроса – сто миллионов. Причём, делай, что хочешь, но эти сто миллионов мне позарез нужны. Иначе придётся кредит брать. А этого нам сейчас крайне не нужно.

– Да знаю, – вздохнул супруг.

Я знала, что он не любил подобные задания. Не любил работу, когда я чётко ему давала понять: либо со щитом, либо на щите. Впрочем, ничего удивительного – никто подобное не любит. Однако сейчас вопрос стоял не в сотне миллионов, на которые он должен был заключить сделку, а в четырёх сотнях, которые я могла получить, если вовремя всё провернуть. А для этого, мне нужно сто миллионов. Причём без кредита. Их у моей фирмы уже и так много. Новый может попросту утопить. Если всё сложится удачно, то на эти заработанные четыреста миллионов я могу основательно расширить производство и выйти на новый рынок. А там потенциальный доход исчисляется миллиардами. Там уже до форбса недалеко. Загвоздка в одном – делать надо всё быстро и без кредитов.

– Что ж… – сказал супруг, включая посудомойку. – Надо? Сделаю. В первый раз, что ли?