Из того, что случилось на моих глазах, я сделал два важных вывода: во-первых, охрана здесь и впрямь очень серьезная. Простые «чоповцы» никогда бы не стали так вести себя с милицейским генералом. Значит, это ФСО. А раз так, то этим ребятам лучше вообще на глаза не попадаться, мигом возьмут на карандаш. Во-вторых, Коваленко приехал без предварительного согласования, номера его машины на посту охраны не было, и его долго не пропускали. Значит, он здесь впервые. К кому это он примчался с утра пораньше? Уж не к моему ли клиенту?

Чувство неожиданной удачи ворвалось мне в мозг свежим апрельским ветром. Одно из тех неизъяснимых предчувствий, которые живут во мне, начиная с сознательного возраста, подсказывало, что этот визит имеет к моему делу самое прямое отношение. Но как это проверить? Я задергался, занервничал, но выхода не было. Не таранить же, в самом деле, тех ребят из ФСО? Я слышал, что они вооружены до зубов и моментально превратят мою машину в дырявый тазик, а заодно нашпигуют пулями и меня, любимого. Да, занятные, должно быть, люди живут в этом доме-кресте, раз их задницы бережет Федеральная служба охраны. Депутаты? Жириновский, например? Или Зюганов? Таким и впрямь положено от народа предохраняться. Народ-то, он разный бывает. Есть овцы послушные, каких большинство, а есть и такие, кому терять особенно нечего. Вернее, вообще нечего. Какой-нибудь пенсионер может запросто клюкой в глаз народному избраннику ткнуть, мол, «спасибо за счастливую старость». Однажды мне приснился сон, в котором голый и, разумеется, пьяный Ельцин Борис Николаевич упал в зеленое море душ, по его вине загубленных. Настоящее море: несть тем душам числа. Разорвали они голого Ельцина в клочья, и сдается мне, что сон мой вещий, мне другие не снятся. Что ж, по заслугам и награда. Я давно придумал для Ельцина прозвище – «царь воров». Думаю, когда-нибудь, когда история вновь ненадолго вырвется из-под цензуры, это прозвище закрепится за ним совершенно официально.

Коротая время в ожидании, я принялся составлять список необходимых мне вещей: спецодежда, включая милицейскую форму, оптика, оружие… Список получился немаленький, и пункт «оружие» я дважды подчеркнул. Если все остальное, включая милицейскую форму, достать несложно, то где взять оружие, я как-то не представлял. Ясно, что для подобного рода операции понадобится не только надежный многозарядный пистолет с глушителем, но также и бесшумная снайперская винтовка, и, возможно, гранаты, и еще черт знает сколько всего, ведь я пока даже не представляю себе истинного масштаба дела, на которое меня обрекли Кленовский и его престарелый бравый компаньон. Перво-наперво нужно было стать каким-то официальным лицом, приобрести левые, но надежные документы, снять со счета достаточное количество наличных и добыть, наконец, берлогу для постоя.

От организационных мыслей меня отвлекло появление «БМВ» и еще одного автомобиля: тяжелого немецкого внедорожника «Мерседес» серии «GL», так называемого «нового Гелендвагена». Прекрасная машина, вне всяких сомнений, и самая дорогая в своем классе. Мимо меня проплыло напряженное лицо Коваленко, предпочитающего ездить на переднем сиденье, а вот пассажир «Мерседеса» был укрыт внушительными торсами водителя и охранника: двух откромленных бульдогов в галстуках. Я вырулил и поехал следом за ними, стараясь не приближаться больше чем на два-три корпуса, пропустив вперед «девятку» и еще два каких-то автомобиля. Мы пересекли Остоженку, развернулись на Соймоновском у храма, довольно резво прокатились по Никитскому, отвернули на Тверской бульвар и почти не задержались на перекрестке с Тверской. На том самом перекрестке, где снуют личности, барыжащие всяким фуфлом: флагами и «Ролексами» по семьдесят два доллара за килограмм. После Тверского чуть застряли на Страстном и, наконец, ушли направо, на Петровку.