Так или иначе, но в «Мыслях» и вправду проводится линия, характерная для русской апологетики, отвергающей основной тезис западной апологетики. Последний гласит: разум не может противоречить вере по той причине, что разум и вера лежат в разных плоскостях и нигде не пересекаются. Это – пассивная, капитулянтская апологетика, делающая атеистам совершенно не оправданную уступку. Вера никак не может не пересекаться в каких-то пунктах с разумом, и такие пункты чрезвычайно важны. Скажем, как нам быть с естественной историей? Сотворил Бог животных в пятый день Творения или они развились из случайно появившейся в мировом океане амебы с помощью естественного отбора? Человек, руководствующийся верой, должен принять первое, так как вера включает в себя и доверие к Священному Писанию, а человек, руководствующийся разумом, должен предпочесть второе, ибо разум доверяет науке, а наука устами Дарвина рисует картину автоматического появления живых форм без всякого вмешательства Творца. Совместить эти две точки зрения невозможно, а прятать от их несовместимости голову в песок малодушно. Что же остается делать тому, кто посвятил себя апологетике? В «Мыслях перед рассветом» ясно намечен следующий путь: показывать, что в тех вопросах, где наука противоречит истинам веры, она либо что-то недопонимает, либо намерено лжет и таким образом является лженаукой. Иными словами, при явных конфликтах между знанием, добытым учеными, и знанием, данным человечеству путем Откровения, надо встать на сторону Откровения и искать в научном построении ошибку. Такой подход строго выдержан в моей книге, где много места отведено разоблачению псевдонаучных теорий вроде дарвинизма, и тут она не потеряла ценности, так как этот подход правилен. Более развернуто, чем в «Мыслях» я показал это в своей статье «Научна ли научная картина мира?» вышедшей в «Новом мире» N2 12 в 1989 году.

Второй не устаревший момент книги – трактовка квантовой теории как обнаружение стоящего за миром явлений мира сущностей. В учебниках и научно-популярной литературе как-то принято умалчивать о том, что теорема Джона фон Неймана о скрытых параметрах окончательно и бесповоротно решает вопрос о первичности, давая на него однозначный ответ: идеи первичны, материя вторична. Проследить за всеми звеньями логического рассуждения, ведущего от этой теоремы к философскому идеализму, полезно и сегодняшнему читателю – тут к имеющемуся в книге тексту просто нечего прибавить.

Теперь о том, какие научные данные последних лет могли бы усилить убедительность книги, сделать содержащиеся в ней выводы более доказательными. Поскольку такого рода данные после первого выхода книги сыпались как из рога изобилия, здесь прямо-таки глаза разбегаются. Если попытаться охватить этот материал краткой формулой, можно сказать так: научная картина бытия стала стремительно двигаться к полному совпадению во всех основных чертах к той картине, которая была дана когда-то в христианском Откровении. Приближается момент, когда образованный человек уже не сможет не быть по своим взглядам на мир христианином (это, к сожалению, вовсе не значит, что он будет христианином по жизни), ибо сами камни возопиют о правде христианского учения о космосе и человеке. Достаточно сказать, что расчеты физиков-теоретиков показали, что вселенная действительно возникла «из ничего», как это утверждает христианство; что действительно было «отделение света от тьмы» («большой взрыв» современной космогонии); что гомо сапиенс не произошел от неандертальца, а значит был сотворен и т. п. В общем, библейский Шестоднев подтвержден к настоящему моменту во всех своих пунктах. Могли кто-нибудь предположить такое еще в середине нашего столетия?