Когда машина Богдана выехала за пределы города, мы с Леной, сидя на заднем сидении автомобиля, начали переглядываться и жаться к друг другу. Я мысленно проклинала себя за доверчивость, а подруга высказывала свои подозрения таинственным шёпотом.

— Настя, зря мы паспорт у него не спросили, — склонившись ко мне, прошипела она и, посмотрев в окно, предположила: — Чует моя большая жопа, что нас везут немного не туда.

— Не такая уж она у тебя и большая, — хрипло отозвалась я, старательно гоня страшные мысли.

— Лучше бы и не худела, — вздохнув, пожаловалась она и, ткнув пальцем в спинку водительского сидения, проворчала: — Может, на жирную он бы не повёлся.

— Дура, — одёрнула я и, нервно хмыкнув, добавила: — Жирная не убежала бы.

— А я и так плохо бегаю, — надув губы, мыркнула она и, прицыкнув языком, с горечью протянула: — От кого надо было, убежать не смогла.

— В смысле? — не заметив, как повысила голос, выдала я.

— Да там, короче… — Лена покраснела и, отмахнувшись, пообещала: — Выберемся, — расскажу.

— Немного осталось, — глянув в зеркало заднего вида, оповестил Богдан и, помолчав, добавил: — Лену я потом сам отвезу.

— А я ещё не дала согласие, — намекнула я дрожащим от нервного напряжения голосом.

— Настя, я готов обсудить повышение вашей зарплаты, — жалобно протянул он.

— Вы, итак, озвучили нереальную сумму, — напомнила я, покачав головой.

— Почему? — вскинув брови, удивился он и, обернувшись, улыбнулся, тут же поинтересовавшись: — Вы где раньше работали, если считаете, что я много предложил?

— Ну-у… — замялась я, боясь рассказывать бесславную историю своей трудовой деятельности.

— Впрочем, неважно, — перебил Богдан, избавив меня от необходимости врать или недоговаривать. Сбросив скорость, свернул с трассы на более узкую дорогу и задумчиво сообщил: — Я в отличие от вас вполне реально оценил оплату за обговоренные обязанности.

— А когда вашу жену выписали? — уточнила я, меняя тему.

— Ещё не выписали, — нахмурившись, ответил он и, стиснув челюсти, пробурчал: — И неизвестно, когда выпишут.

— Не поняла? — насторожилась я и, судорожно оглядывая проносящиеся за окном окрестности, спросила: — А зачем тогда мы сейчас?.. Может, позже, а?.. — и уже не в силах сдержать напряжение, потребовала: — Давайте вернёмся.

— Она в коме, — глухо поделился Богдан.

— Везите нас назад! — без предисловий рявкнула Лена, а Богдан, съехав к обочине, резко затормозил.

Заглушил мотор и, обернувшись, посмотрел на Лену, потом на меня, потом снова на Лену и, вернувшись в исходное положение, откинулся на спинку сидения. Закрыл лицо руками и хихикнул. Вздрогнув всем телом, подался вперёд и, облокотившись на руль, захохотал в голос.

— Точно ненормальный, — прошептала Лена и, подёргав ручку двери, ойкнула: — Заперто… Настя, что делать будем?

— Вы меня за маньяка приняли? — обернувшись, выдавил Богдан и, заикаясь от смеха, забавно хрюкнул.

— Ну… как бы вы не очень на адеквата похожи, — проворчала Лена.

— Простите, если напугал, — посерьёзнел он и, потерев виски, поделился: — Просто не спал толком уже несколько дней. Со дня аварии, когда Лера…

— Это вы нас простите, — покраснев, виновато пролепетала я и, переглянувшись с Леной, дополнила: — Мы не специально.

— Давайте так, — обернувшись, предложил Богдан: — Приедем на место, и вы сами все поймёте. Если откажетесь, я настаивать не буду. Доставлю вас, куда скажете и больше вы меня не увидите.

Загородный дом, куда нас привёз Богдан, оказался большим, шикарным, но абсолютно не обжитым. Везде сновали рабочие, слышались звуки дрели, а в воздухе витал запах краски. Немногочисленная мебель, закрытая защитной плёнкой, стояла как попало, а по углам громоздились коробки и мешки.