Аля проводила взглядом бодрую старушку и, с трудом передвигая ноги, принялась искать ключ от входной двери.

В доме резко пахло сыростью, пылью и еще чем-то непостижимо знакомым. Какая-то гремучая смесь тонких, еле уловимых ностальгических запахов, вдохнув которую мозг непроизвольно начинает прокручивать, как кинопленку, множество приятных и огорчительных кадров из далекого прошлого. Это был запах ее детства и юности.

В полумраке прихожей Алевтина споткнулась о жестяное ведро, нащупала выключатель, пощелкала им несколько раз, но без толку – свет не работал. Пришлось выходить на улицу и открывать ставни, что она и сделала.

Алевтина вернулась в дом. Свет из окон открыл взору унылую заброшенную комнату, мебель, закрытую белыми простынями, и фортепьяно. Сердце девушки заныло от тоски и чувства вины, из глаз потекли слезы. Аля села в кресло и закрыла лицо руками. Как она могла так поступить с женщиной, которая заменила ей мать? Как она могла бросить ее одну и уехать? Неблагодарная тварь, вот кто она такая! И что теперь? Несчастной одинокой тетушке приходится зарабатывать себе на хлеб на кладбище! Господи, она уже опустилась до того, что живет с гробовщиком! Это было так ужасно, что от потрясения Алевтина не могла прийти в себя целый час. Понемногу она все же взяла себя в руки и даже немного повеселела, размечтавшись о том, как теперь будет помогать тетушке и заботиться о ней. Но идти на кладбище было рано, нужно было хоть немного привести себя в порядок. С лицом, очевидно, сделать ничего было нельзя, но Алечка рассчитывала, что хотя бы замаскирует следы недавних слез. Ей очень не хотелось, чтобы тетка Зинаида расстроилась еще и из-за этого.

Подхватив в прихожей ведро, о которое она недавно споткнулась, Алевтина вышла во двор и направилась к колодцу. Дом Зинаиды был оборудован водопроводом, колодец использовался редко, лишь когда случались перебои с водоснабжением. Но Алечке хотелось умыться именно ледяной колодезной водой, ощутить кожей легкое свежее покалывание, взбодриться и попробовать воду на вкус. А пить очень хотелось: пока Алевтина шла от станции к дому, она даже не заметила, как всухомятку проглотила целый батон.

Девушка открыла тяжелую дверцу колодца, одно ведро установила на приступку, другое сняла с крюка, спустила на цепочке вниз, зачерпнула воды, схватилась за металлическую ручку, плавно прокрутила несколько раз и, выпустив ручку, отпрыгнула в сторону. Ручка со свистом раскрутилась в обратном направлении, раздался громкий шлепок, но Алечка его не слышала – она с ужасом смотрела на то ведро, что взяла в доме минуту назад, и не могла поверить своим глазам. Это было ведро-близнец – копия того, которое она прихватила для маскировки из квартиры убитого продюсера Зеленцова, а после выкинула у своего дома в мусорный бак! Та же погнутая ручка с треснутым белым пластиком, та же вмятина сбоку, по форме напоминающая птичку. Но этого не может быть! Вероятно, она сошла с ума и у нее начались галлюцинации? Алевтина крепко зажмурилась и вновь открыла глаза – галлюцинация не исчезла. Воды из колодца ей почему-то больше не хотелось. Аля бросилась в дом, открыла холодную воду и сунула голову под кран. Через пять минут замерзли уши, щеки и затылок, еще через пять минут «остекленели» мозги и включился автопилот.

У кладбища она появилась причесанная, посвежевшая, щедро напудренная, с немного глупой улыбкой на лице и полным отсутствием эмоций. Возможно, именно это и спасло ее от окончательного расстройства психики, когда она постучалась в дверь маленького рубленого домика с металлической табличкой «Эксклюзивные гробы от производителя по доступным ценам», и на пороге возникла ее тетушка, помолодевшая лет на десять. У Алечки челюсть медленно поползла вниз, у тетушки начался тот же процесс. Некоторое время они таращились друг на друга – молча и с ужасом.